Рассматривая жизнь как органичный элемент космических процессов, В.И. Вернадский фактически вышел на обоснование антропного принципа, понимание места человека и «живого вещества» в цепи глобальной космической эволюции, формирования физических констант и химических свойств.
Совершенно естественным в этом ключе оказался результат распределения химических элементов по поверхности Земли: нет практически ни одного элемента в таблице Д.И. Менделеева, который бы не включался в «живое вещество». Вернадский представлял «растекание» жизни по Земле как проявление ее геохимической энергии: живое вещество, подобно газу, растекается в соответствии с правилом инерции. Мелкие организмы размножаются быстрее крупных, а скорость «передачи жизни» зависит от плотности живого вещества. С другой стороны, размножение организмов уменьшается по мере увеличения их потомства. В системе «хищник — жертва» эволюция «жертв» ведет к увеличению рождаемости, а эволюция «хищников» — к совершенствованию способов ловли жертвы. Важнейшим наблюдением, теоретически обоснованным, является постоянство количества «живого вещества» в биосфере. Замечено, что оно имеет тот же порядок (1021 г), что и количество свободного кислорода в атмосфере: скорость передачи жизни не может перейти границы газового баланса атмосферы (и гидросферы). Всякая система достигает устойчивого равновесия, когда ее свободная энергия сравнивается с нулем, т. е. когда вся возможная в условиях системы работа произведена (будь это физическая, химическая, биологическая, экономическая, социокультурная системы). Человек в экологическом балансе планеты Теперь мы видим, что понятие «живое вещество» не просто образ. В его структуру включается и человечество, чье влияние на геологические и биологические процессы все более превосходит воздействие остальных живых существ как интенсивностью, так и объемом. В наши дни такое влияние, сделавшись неразумным и безответственным, может оказаться губительным и для человечества, и для планеты. Экологическое загрязнение, угроза ядерной войны и новых Чернобылей, опасности генной инженерии (пресловутое клонирование) — все это явные издержки нашей цивилизации. А вот и примеры. Бездумное орошение хлопководческих регионов Средней Азии привело к высыханию ее некогда полноводных рек и озер, в связи с чем было принято не менее рискованное решение о переброске вод северных рек на юг. Заодно предполагалось повысить уровень Каспийского моря, приходящийся ниже уровня мирового океана и продолжавший в те годы падать. Трудно представить, от какой экологической катастрофы спаслись и Север, и Юг огромного СССР по той причине, что в процессе его развала руки не дошли до этого грандиозного проекта. Можно с большой уверенностью утверждать, что и наша величайшая держава не распалась бы, если бы подобная безответственность не характеризовала действия и в других сферах, если бы решение проблем не подменялось «принятием решений». Что касается Каспийского моря, то ученым давно известны циклы его «жизни», и сейчас уровень воды в нем без всякого вмешательства поднялся до отметки, которая кое-кому кажется «непозволительно высокой», и продолжает подниматься.
Развивая учение о биосфере, В.И. Вернадский ввел также различения входящих в ее состав неживых, косных тел (атмосфера, горные породы, минералы) и биокосных (конгломераты живых и косных тел — почвы, поверхностные воды и т. д.). Поскольку изменения в живом веществе происходят гораздо быстрее, чем в косном, то применительно к первому используется понятие исторического времени, а для последних — геологического. «Секунде» геологического времени соответствуют 100 000 лет исторического. В ходе геологического времени возрастает мощь живого вещества и его взаимодействия с косным веществом биосферы, происходят качественные изменения организмов, направленные таким образом, как если бы живое вещество имело «свой процесс эволюции, проявляющийся в изменениях с ходом биологического времени, вне зависимости от изменения среды»62. Мысль о направленности эволюции «живого вещества» (еще до появления этого понятия и даже до концепции Ч. Дарвина) выдвинул американский геолог Дж. Дана (1813-1885). Анализируя эмпирический материал, он пришел к выводу, что на протяжении миллионов лет происходили рост и усовершенствование центральной нервной системы (ЦНС) животных — от ракообразных до человека. Этот процесс он назвал цефализацией (от греч. — kephale — голова). Непрерывность указанного процесса особо выделял Вернадский. Французский ученый Ле Конт предложил назвать эру, связанную с появлением человека, психозойской, а русский геолог А.П. Павлов (1854-1929) впервые применил понятие антропогенной эры в эволюции биосферы. Нередко, подчеркивая открытость биосферы как экологической системы, применяют также понятие экосферы. Подчеркивая роль деятельности человека в познании и преобразовании мира, французский философ и математик Э. Леруа предложил (1927) понятие ноосферы (от греч. noos — разум). Его современник и соотечественник П. Тейяр де Шарден рассматривал ноосферу как одну из стадий эволюции мира на пути к эре «сверхжизни». Утверждая, что у человечества не остается альтернативы, Тейяр де Шарден считал, что движущей силой эволюции является целеустремленное сознание (ортогенез). В широкий обиход понятие ноосферы вошло с Вернадским, который наряду с силой воздействия ноосферы видел ее неоднозначность. Расценивая «мысль как планетарное явление», он считал ее решающим фактором в эволюции всей биосферы. Относительно происхождения жизни на Земле имеются разные концепции. Вернадский считал, что биосфера существовала на ней всегда, более того, происхождение человека как бы заложено было в коэволюцию геосферы и биосферы. Существует гипотеза панспермии, т. е. занесения на Землю «семян жизни» из космоса. Наконец, свои аргументы приводит религия, считая невозможным объяснить естественное происхождение жизни. Что же касается развития жизни с той стадии, когда она появилась на Земле, важное концептуальное значение здесь имеет эволюционное учение Дарвина, основанное на идее естественного отбора.