ЖИТИЕ И ПОДВИГИ ПРЕПОДОБНОГО ОТЦА НАШЕГО АГАПИЯ ЧУДОТВОРЦА
Хорошо известный средневековой русской литературе греческий рассказ о путешествии старца Агапия «во плоти» в рай дошел до нас в многочисленных списках, начиная со списка рубежа XII—XIII вв., в составе Успенского сборника.
Благочестивый старец однажды задался вопросом, зачем люди оставляют свои дома, имущество, семью и следуют за Богом. Что это значит — идти Божьим путем? Ответ на этот вопрос дается неизвестным византийским автором в виде развернутого повествования о том, как старец Агапий, чья молитва была услышана Господом, преодолевает различные препятствия: достигает ворот райского сада, причем рай описывается таким, каким он был знаком древнерусским книжникам по Библии: в виде прекрасного Эдема, полного цветущих и благоухающих деревьев, изобилующего плодами, звенящего от пения ангельских птиц. Вместе с тем рай — это сказочный город, окруженный сиянием солнечных лучей, построенный из драгоценных камней. Очень многое в «Житии и подвигах... отца нашего Агапия», несмотря на явно агиографическое оформление текста, напоминает сказочный сюжет. Текст в целом построен по сказочной модели: здесь и непреодолимые на первый взгляд преграды, исчезающие по молитве старца, и волшебные помощники, и неожиданные чудеса. Впрочем, чудо — это уже из области житийной топики. По-видимому, именно обилие «сказочных» деталей и слишком «реалистическое» изображение земного рая заставило наиболее строгих книжников отнести этот текст к разряду апокрифических. Но в целом читатель чувствовал сильную благочестивую направленность текста, его христианскую окраску. Старец Агапий совершает подвиг в буквальном смысле слова. Он награжден за свой усердный молитвенный и монашеский труд. В средневековом представлении монастырь был подобием рая, населенного теми, кто умер для внешней, земной жизни. Уходя из своего монастыря, старец Агапий снова как бы умирает, его уход изображается автором апокрифа как временная смерть. Вернувшись в мир из рая, герой, наделенный там даром чудотворения, умирает уже вполне реально, и его благочестивая кончина описана в полном соответствии с житийным каноном.
В богословских спорах середины XIV века о том, существует ли в действительности рай «земной», или только рай «мысленный», новгородский архиепископ Василий Калика в своем «Послании епископу тверскому Феодору о земном рае» в подтверждение существования последнего сослался на старца Агапия как на очевидца и свидетеля. В наст. изд. представлен перевод текста, выполненный впервые по списку ИРЛИ, собр. Перетца, № 500, начало XVIII в. Этот список выбран как наиболее ярко представляющий фольклорную обработку древнего памятника. СКАЗАНИЕ О МАКАРИИ РИМСКОМ Апокриф о Макарии Римском упоминается в индексах запрещенных книг начиная с XIV в. В апокрифе повествуется о странствиях трех иноков в поисках места, где небо «прилежит к земле». Они попадают в земли, населенные диковинными людьми и зверями, видят различные чудеса, столп, возведенный Александром Македонским, прикованного к горе гигантского мужчину, женщину, стоящую на краю пропасти, вокруг тела которой обвился страшный змей. В конце пути странники попадают в пещеру, где обитает отшельник — старец Макарий, которому прислуживают два льва. Макарий рассказывает инокам историю своей жизни и убеждает оставить попытки найти райскую землю. Путники возвращаются восвояси. По мнению исследователей, еще на греческой почве произошло объединение двух сюжетов — жития аскета Макария, который устойчиво именуется Римским или римлянином (хотя в славянском тексте апокрифа о месте, где он родился и провел юные годы, не говорится), и рассказа о путешествии иноков в поисках земного рая. Древнейший славянский перевод апокрифа — болгарский. Этот перевод представлен и русским списком XIV в. — РНБ, Кирил- ло-Белозерского собрания № 4/1081, положенным в основу данного современного перевода. Пропуски основного списка восполняются по спискам той же библиотеки — ОЛДП (Общество любителей древней письменности) 0.234, 0.1.64 Основного собрания и № 805/915 Соловецкого собрания.