идолы в язычестве и индуизме

По вопросу о том, существовали ли идолы у древних арьев, в индологической литературе идет длительная дискуссия, и большинство ученых продолжают считать, что их не было. Мы не можем согласиться с этим мнением.

И тексты, и сопоставления с данными о культовой практике у близких арьям индоевропейских народов, и иконографические материалы Древней Индии свидетельствуют, хотя и косвенно, о том, что идолы у арьев были.
Судя по описаниям, содержащимся в Ведах, каждый из богов имел очень определенный облик. Известны были не только его вид, форма, цвет, одежда и атрибутируемые ему предметы, но иногда даже точно указывался материал, из которого эти предметы были сделаны.
Так, в Ригведе Брихаспати описывается как имеющий сто крыльев и золотой меч, Тваштар держит железный нож (или тесло), а Рудра — заостренное оружие. Индра же «сел на [свое] ложе, кованное железом, на свое место из дерева» [I, 161; VII, 97; VIII, 29; IX, 1].
Пушан описывается в разных гимнах и мифах как полный, старый человек, часто беззубый (причем объясняется это тем, что зубы ему выбил Шива во время драки с богами на жертвоприношении, проводимом

Дакшей), едущий на козе или, по другому варианту, имеющий козью голову (это тоже объясняется тем, что вместо отрезанной головы Шива приставил ему голову козы).
А Рудра восхваляется как имеющий сильные краснокоричневые члены и украшения сияющего золотого цвета [II, 33]. Его же называют «имеющим волосы, закрученные в пучок», а Индру — «обладателем красивых щек, или скул».
С Индрой связаны и упоминания, дающие нам право предполагать, что какие-то его изображения тоже существовали в эпоху Ригведы. В этом памятнике говорится: «Кто купит этого моего Индру за 10 коров? Когда он разобьет врагов, пусть отдаст его мне назад» [IV, 24].
Во всех памятниках ведической литературы Индра описывается как силач, имеющий бычью шею, большой живот (вместилище сомы), красивые, сильные руки. Он ездит по тучам на слоне. Его атрибутом является перун (ваджра) из металла или из кости.
Существуют и другие очень точные описания внешности и атрибутов богов.
И как ни трактовать эти конкретные указания, как ни пытаться объяснить их только как символические отражения тех или иных качеств, приписываемых богам, нельзя будет доказать, что все племена арьев, растянувшиеся во время своих кочевий на сотни и тысячи километров, мигрировавшие по огромным территориям, да и в Индии тоже расселившиеся сразу по довольно обширной области северо-запада, а в дальнейшем продвинувшиеся и на новые, отдаленные земли, могли хранить в течение многих веков в своей устной — и только устной! — традиции такие точно определенные (и всюду одни и те же) признаки и характеристики своих богов. Эта традиция должна была поддерживаться каноническими изображениями.

Стремление закрепить в материале свои представления о неземных силах, как и свое видение окружающей действительности, характерно для всех народов Земли на всем протяжении их исторического развития. Почему же отказывать столь решительно арьям в умении производить наряду с другими культовыми предметами изображения своих богов? Только потому, что такие изображения пока не найдены археологами? Но мы знаем, что все предметы, связанные с ритуальной практикой, делались из дерева или необожженной глины. Значит, ни одна подобная фигурка, изображающая божество, не могла сохраниться в земле.
Настолько ясные и однородные представления об облике богов отражены в более поздних их каменных фигурах, что нельзя не увидеть в этой стандартизации длительной предшествующей традиции. Как в строительной технике, так и в скульптуре камень снял на себя устоявшиеся, знакомые всем и каждому облики божеств, до мельчайших деталей разрабатывавшиеся, очевидно, в дереве или необожженной глине в течение многих предшествующих веков. Надо указать, что в современной Индии изготовляют фигуры богов из дерева, особенно для храмовых колесниц, но широко известны и вырезаемые только (и обязательно) из дерева фигуры Кришны, его брата и сестры в храме города Пури (штат Орисса). Камень не окрашивают, а деревянные изображения покрывают красочной росписью, иллюстрирующей древние описания этих богов и передающей сюжеты связанных с ними мифов.
Бог царства мертвых Яма описывается в ранневедической литературе и в эпосе как черный человек с красными (или желтыми) глазами, держащий в руке жезл. Ему атрибутируются три животных — буйвол, на котором он едет, и две собаки, медноцветные, четырехглазые и пестрые, стерегущие путь в его царство.

В Атхарваведе он изображается едущим на черном буйволе или на темном коне Шьява. Его изображают также верхом на грешнике. Здесь нельзя обойти вниманием тот факт, что не только у славян в сказках и поверьях, но и у других индоевропейских народов сохранились представления о смерти, которая в облике черта седлает грешника, и о фантастических страшных собаках, охраняющих клады, которые оставили покойные грешники, или же стерегущих вход в царство мертвых. Это еще одно звено цепи, уводящей арьев в глубокие эпохи их давней близости с предками других индоевропейских народов.

Рис. 50. Грешник везет на себе бога Яму

/>

В
Рис. 51. I — Збручский идол (фрагмент). Западные славяне. II — Идолы, подобные Збручскому: а — скифский; б, в — Украина

Кочевые народы из-за неудобств, связанных с постоянными перездами, не могли изготовлять тяжелые каменные статуи богов, поэтому и сравнивать искусство арьев с искусством, например, греков не следует. Возможно, существовал даже запрет на изготовление идолов из камня. Очевидно, небольшие деревянные божки сопровождали арьев в кочевьях и набегах, присутствуя затем и в их оседлой жизни.
Нельзя исключать, что степные каменные «бабы» могли быть поставлены арьями на путях их кочевий. Интересно то, что по ряду черт эти «бабы» похожи на славянского Збручского идола.
И особенно важно обращать тут внимание не на частичный разнобой, который в известной мере существует в описаниях богов и может быть объяснен многопле-
менностью арийского общества, а на те сходные, единые черты, которые характеризуют облик каждого божества в целом и свидетельствуют о существовании в ту эпоху традиции фиксировать в материале устное мифологическое творчество народа.
В древних формах санскрита существовало, например, слово «капа», встречающееся в «Махабхарате» в качестве названия одного из классов богов. Этот факт заставляет думать и о возможном наличии у предков арьев лексико-семантической связи этого определения богов с наименованием их изображений.
Тут уместно вспомнить о том, что в сакральной лексике древних славян мы обнаруживаем слово «капа» как обозначение идола, изображение божества (откуда и производится слово «капище», означающее «идолище», «языческий храм», «жрище»), а также первоначальное место нахождения «капов», то есть изображений идолов.
Таким образом, мы имеем основания думать, что в глубокой древности у этих близких групп народов слово «кап» («капа») могло употребляться для обозначения божества и его изображения.
Вопрос о материале, из которого древние славяне изготавливали идолов (или любые другие изображения богов), тоже не решен наукой. Есть основание полагать, что для этой цели использовались глина или дерево. В пользу первого предположения говорит сохранившийся до начала XIX века в русских и болгарских деревнях обычай делать из соломы или глины большие антропоморфные изображения, например, к дням календарных праздников — после осеннего мясоеда или на Ивана Купалу. Это изображение приносили на руках к реке и после причитаний или молитв бросали в воду. Неизвестно, в каком веке, но явно в эпоху христианства фигуру Ивана Купалы стали делать безглавой и начали связы
вать этот обычай с поминовением обезглавленного Иоанна Крестителя. Следует еще раз вспомнить о том, что в Индии к дням праздников делают глиняные фигуры божеств, а после праздника их тоже бросают в воду.
И если при археологических раскопках на Дону и на Днепре найдено много статуэток, изображающих бо- гинь-матерей и датируемых эпохой неолита и более ранним временем, а позже среди них обнаруживаются «немногочисленные изображения мужчины», то мы имеем основания полагать, что традиция изготовления таких изображений не прерывалась и у более позднего населения — ни у славян, ни у арьев.
Одним из возможных подтверждений предположения о наличии у древних арьев изображений их богов может послужить и то, что идолы славян на всем протяжении существования дохристианских культов имели много общих черт с раннеиндусскими, в чем можно усматривать развитие традиции, имевшей общие корни. В качестве одной из таких черт выступает, например, многоглавие идолов. В мифах нередко упоминается о том, что некоторые боги или полубоги имели по нескольку голов или лиц. Многоглавие известно и в религиозно-культовых представлениях других индоевропейских народов (например, двуликий Янус), но в несравненно меньшей степени, чем у славян.
Многоглавые идолы были засвидетельствованы у прибалтийских славян. Саксон Грамматик описал святилище острова Рюген в конце XII века. Это был один из последних оплотов язычества в борьбе с распространявшимся христианством — храмы Рюгена были разрушены только в XII веке. Раскопки, проводившиеся в 1922 году, показали, что главный храм Ретры был сожжен в 1068 году. Но не только тут были многоглавые идолы славян: недалеко от берега Адриатики, в Скрадине, археологи об

наружили скульптурное изображение трехликого бога Троглава (которое теперь находится в Музее славянских древностей в городе Сплите).
А. С. Фаминцын приводит в своей насыщенной фактическим материалом книге сведения о наличии у западных славян идолов, имевших две, три головы и более [82, с. 22]. По данным указанных авторов, в Арконе на Рюгене стоял идол Святовита (или Свентовита) — «большой, превосходивший рост человеческий кумир с четырьмя головами». «В другом городе острова Руяны — Карени- це, по свидетельству Саксона, было три храма. В одном стоял громадных размеров истукан бога Руиевита о семи лицах: семь мечей в ножнах было привязано к его боку на одном поясе... В другом храме находился идол Поревита о пяти головах. В третьем — идол Поренута о четырех лицах, а пятое лицо было на груди». «Важнейшим в Поморском крае был Триглав, истуканы которого находились в Штетине, Волыни (или Юлине) и в других местах». Существовал и трехглавый Браниборский идол. (Описание идолов см. [68, 69, 82].)
Некоторые исследователи славянского язычества предполагают, что и у восточнославянских идолов тоже могло быть по нескольку голов. Но к находкам, которыми можно эту мысль подтвердить, относится только идол о четырех головах, связываемый исследователями с Черняховской культурой, четко приписываемой славянам, и двуглавые идолы.
Главным материалом при их изготовлении было дерево, хотя в некоторых случаях в качестве декоративных украшений служили металлические детали (у киевского Перуна голова была «сребрена, а ус злат», у западнославянских идолов были золотые и серебряные лица и усы). Не только Збручский четырехглавый (или четырехликий) идол сделан из камня, но и обнаруженные на среднем Днестре (то есть гораздо восточнее места на-

Рис. 52. Славянские двуглавые идолы

ходки Збручского идола) изваяния, связываемые археологами со славянской культурой, — тоже каменные.
Мы не имеем аналогичных письменных подтверждений того, что у доарийских народов Индии традиция изготовления многоглавых идолов была распространена столь же широко, сколь в среде арьев и славянских народов.

У доарийских народов Индии известно лишь одно, к тому же спорное, свидетельство возможной многоглав- ности богов — так называемый трехликий Шива с печати долины Инда.
У Панини в его историко-грамматическом труде «Аш- тадхьяйя», датируемом, по последним данным, V веком до н.

э., говорится о «пратикрити» (подобиях) богов, которых изготовляют, показывают для заработка, но не продают. Другой великий грамматист, Патанджали, объясняет это как изготовление низкой группой брахманов изображений богов не для продажи, а для «дарша- на» — осмотра, показа (за деньги или дары). (Это, кстати, до сих пор широко практикуется в Индии, причем «показ за деньги» изображений богов и героев сопровождается исполнением песен или рассказов об их деяниях.)
Эпос содержит свидетельства того, что была развита технология изготовления не только каменных, но и металлических фигур. «Махабхарата» рассказывает, как слепой царь Дхритараштра сокрушил железную статую одного из Пандавов, героя Бхимасёны: «Поистине, огонь его ярости, раздуваемый ветром его горя, казался готовым поглотить Бхиму, подобно лесу. Проникнув [мыслью] в жестокие намерения [царя] относительно Бхимы, Кришна отвел в сторону [живого] Бхиму и представил старому царю железную статую этого второго сына Панду... Охватив обеими руками этого железного Бхиму, царь Дхритараштра, обладавший великой силой, раздробил его на части, думая, что это сам Бхима во плоти».
В «Рамаяне» описывается золотая статуя Ситы, которую Рама поместил рядом с собою на троне при великом приношении в жертву коня.
Известна и традиция прикрепления металлических голов к священным изваяниям. Так, автору этой книги

Рис. 53. Фигурка Радхи, небесной возлюбленной Кришны. Бронза

довелось присутствовать в штате Махараштра на церемонии установки на могиле местного святого его серебряной головы с позолоченным усами (вспомним киевского Перуна, у которого голова была «сребрена, а ус злат»), В Индии известна и храмовая «скульптура царицы Кунти — матери братьев Пандавов, героев «Ма- хабхараты», — имеющая голову из меди.
В ряду научных памятников древней литературы имеется необычайно интересный трактат об искусстве (созданный в IV — начале V в.) «Брихат-самхита», написанный Варахамихйрой, предписавшим придерживаться твердых пропорций при создании произведений искусства. В книге имеется раздел, где подробно описываются все пропорции и измерения, касающиеся изображений богов. Излагающиеся здесь споры с другими авторитетами интересны и своим содержанием, и самим фактом возможности вести такие споры, что свидетельствует о высоко развившейся традиции изготовления изображений богов.
В мельчайших деталях приводятся требуемые промеры лица, корпуса и членов тела, причем минимальными единицами измерения служат параману — пылинка, которая делается видной, только когда попадает в солнечный луч, пробившийся сквозь резную решетку, рад- жас — пылинка, видимая глазом и по объему равная восьми параману, и балагра, равная восьми раджас. Такая мера, как ангула, равная восьми зернам ячменя, использовалась для измерения головы, длины и ширины лица и его частей и всех частей тела.
Описываются все размеры и соотношения, вплоть до размеров уголков глаз, мочек ушей, ногтей на пальцах рук и ног. В одной шлоке (14-й) говорится, что из 32 ангула объема головы только 12 подлежат изображению, а остальные не видны. Здесь, совершенно очевидно, речь идет об изображении, выполненном в технике глубокого рельефа, а не о круглой скульптуре.

Этот памятник содержит указания о высоте статуй, причем говорится, что Рама, например, должен быть высотой 120 ангула, а каждьцЬиз тех, кто по канону изображается вместе с ним, — на 12 ангула ниже стоящего рядом (шлока 30).
Точнейшим образом описывается, сколько рук должно быть у изображения каждого бога (или богини), какие атрибуты должны находиться в каждой руке, в каком положении должны быть руки и ноги, какие украшения и одежды должны быть изображены, какого цвета должны быть сами изображения и т. п.
Не только столь подробно описываются все эти признаки, но и говорится, что если соответствующими признаками наделенное изображение будет поставлено близко к человеку, это подарит процветание.
Здесь мы сталкиваемся уже не с искусствоведческими предписаниями и анализом, а с фактом наделения фигур богов и каждой их детали магической силой, с фактом подчинения иконографического канона суеверному страху перед нарушением древних, устоявшихся представлений о силе, которой обладают изображения богов.
В этом труде есть строфы (шлоки), содержащие разъяснения хороших и плохих результатов, которые повлечет за собой точное или неточное выполнение иконографических предписаний. Так, в шлоке 49 сказано, что изготовитель изображения бога Сурьи будет вести благополучную жизнь, если сделает все, как требуется. Если же части тела бога будут длиннее предписанных норм, то изготовителю грозит опасность со стороны царя: если короче — болезнь (слабость); если живот бога будет сделан худым, художнику грозит голод или разорение; царапины или насечки на теле Сурьи повлекут за собой смерть мастера от удара мечом; наклон головы влево убьет жену мастера, а вправо — убьет его
самого; если у Сурьи глаза получатся поднятыми кверху, мастер ослепнет, а если опущенными книзу, его ждут тревоги. Подобные приметы следует связывать и со всеми другими изображениями богов (шлоки 49-52).
Неточности же, допущенные при изготовлении фаллоса Шивы (шивалингама), могут навлечь бедствия на всю страну, поэтому надо строго следить за тем, чтобы нижняя треть шивалингама, выполненного в форме геометрической фигуры, в плане представляла собой квадрат и была погружена в землю, вторая треть была бы шестигранной и скрытой внутри пьедестала, и только верхняя треть цилиндрической формы должна быть открыта (взорам молящихся), высота ее должна равняться ее окружности (что впоследствии иногда и не соблюдалось). Если на верхней части будет отверстие, то мастер погибнет; если пропорции не будут соблюдены, то погибнет страна; если шивалингам будет сплюснут, то погибнет город (шлоки 53-55).
Теоретики индуизма всегда поясняют, что изображение бога необходимо широким массам людей, то есть всем тем, от кого нельзя требовать, чтобы они умели постигать бога ментально, как абстрактную идею. Конкретный его образ, находящийся перед глазами, помогает сосредоточиться на молитве, создает иллюзию непосредственной близости бога к смертным, к их нуждам, горестям и просьбам. Поэтому образов и имен бога практически может быть столько, сколько людей, — этим и можно объяснить как такое неисчисляемое множество самых разных изображений индусских божеств, так и то, что их определяют цифрой в 33 миллиона.
И богов, и богинь, и героев, и демонов изображали не только художники, которые делали объемные мурти для установления их в храмах или украшали храмы скульптурными и рельефными фризами, но и десятки и сотни тысяч ремесленников, воспроизводивших облики

этих персонажей на тканях, сосудах, шкатулках, светильниках, разных предметах из слоновой кости, дерева, металла и т. п.
Предписания, касающиеся производства предметов искусства и художественного ремесла, отразили в себе весь сложный и длительный процесс выработки общеиндийских норм эстетики.
Запас сюжетов и образов мифов, эпоса и пуран практически безграничен, и в историю индийского искусства широко вошли общеизвестные сюжеты, равно как и их герои, которые предстают в нескольких определенных формах или вариантах. Это главным образом те, которые содержат основные характеристики положительных героев или иллюстрируют важные предписания дхармы и морально-этические представления и идеалы народа.

Сложившееся за многие века искусство создания языческих идолов славянскими мастерами было полностью подавлено внедряющейся в славянскую среду христианской церковностью. О материалах, употреблявшихся некогда на изготовления этих фигур богов, о придаваемых им атрибутах, их окраске и уборах исследователи узнают лишь по упоминаниям в летописях и описаниям в западных хрониках. Известная пермская деревянная церковная скульптура сохранила в себе некоторые черты, напоминающие выразительную пластику языческих изваяний, да еще в некоторых исследованиях говорится, что в ряде немецких музеев сохраняются не изученные и не описанные специалистами небольшие по размерам славянские идолы.
Индия не переживала столь активного внедрения христианства, хотя католические миссионеры и проводили там в течение нескольких веков прозелитическую деятельность. Наибольшего размаха она достигла на западе страны, в бывших португальских колониях, где в городах были построены католические храмы, а часть местного населения перешла в новую религиозную конфессию. Когда представители местной власти становились католиками, стремясь снискать благосклонность колониальной администрации, они полностью и демонстративно отходили от прежних веропредставлений, но подражавшие им и обслуживавшие их слои населения, обращаясь (обычно в силу необходимости или по расчету) в католицизм, сохраняли свою веру, сочетая ее с элементами новой. Нам довелось видеть на одной из городских площадей удивительный ряд стоящих порознь фигур, представляющих собой довольно крупные и одинаковые по размерам изваяния Девы Марии, Иисуса Христа и слоноголового бога Ганеши; приходившие помолиться люди приносили цветы к ногам всех трех божеств и молились им всем в равной мере.

Но в целом христианское искусство почти не проявило себя в Индии и не оттеснило великолепных традиций скульптурного убранства индусских храмов. В Индии, которую справедливо называют музеем под открытым небом, храмы строили во множестве за последние две с половиной тысячи лет, продолжают возводить их и сейчас. В их числе есть и небольшие часовни, и строения высотой в десятки метров; стены, колонны и башневидные поднятия крыш бывают сплошь покрыты изваянными из камня фигурами богов и персонажей эпоса.
На многих из этих храмов можно видеть изображения сцен, созданных под влиянием фаллического культа и почитания Шакти — всепокоряющего могущества женской энергии, вызывающей проявление мужской созидательной силы. Тантризм, то течение ритуального эротизма в индуизме, о котором говорилось выше, нашел свое выражение в неисчислимом ряду этих изваяний. Среди наиболее прославленных храмовых ансамблей, изобилующих такими изображениями, первое место занимают храмы Кхаджурахо, расположенные в центральном штате Мадхья-Прадеш.
Эти храмы были воздвигнуты здесь в X-XI веках по желанию правителей из местной династии Чанделлов, которая, по легенде, возникла от любовной связи бога луны и юной земной красавицы. Лучшие архитекторы, лучшие художники и резчики по камню создавали эти прекрасные храмовые строения и их убранства.
Обилие эротических сцен привлекает множество западных туристов откровенными изображениями сексуальных контактов. Они их непрерывно фотографируют для последующей демонстрации. Нам не раз доводилось слышать выражения удивления по этому поводу со стороны индийцев. Одно запомнилось: «Здесь, в Индии, о подобных отношениях между мужчиной и

Рис. 55. Любовная сцена. Скульптура одного из храмов Кхад- журахо. Прорисовка

женщиной говорят, что они любят друг друга, а на Западе — что они занимаются любовью».
Но никакое жадное и часто столь нечистое проявление интереса к скульптурам Кхаджурахо не может исказить и очернить поразительный талант их создателей, придавших каменным телам этих изваяний мягкую пластичность живых движений, теплоту и правдивость каждой позы, каждого поворота. К тому же надо сказать, что здесь представлены не только эротические сцены, но и изображено множество фигур людей, стоящих, танцующих, играющих на разных музыкальных инструментах, а также переданы и многие мифологические животные, и все это окружено тонким орнаментом.
По преданию, здесь было возведено 85 храмов, но в результате войн, стихийных бедствий и простого разрушения от времени их сохранилось к нашим дням лишь 20, но и они заслуженно вызывают непреходящее восхищение всех, кому дорого истинное, высокое искусство.

<< | >>

↑

Источник: Гусева Н. Р.. Славяне и арьи. Путь богов и слов. 2002

Еще по теме идолы в язычестве и индуизме:

- Альтернативная история - Античная история - Архивоведение - Военная история - Всемирная история (учебники) - Деятели России - Деятели Украины - Древняя Русь - Историография, источниковедение и методы исторических исследований - Историческая литература - Историческое краеведение - История Востока - История древнего мира - История Казахстана - История наук - История науки и техники - История России (учебники) - История России в начале XX века - История советской России (1917 - 1941 гг.) - История средних веков - История стран Азии и Африки - История стран Европы и Америки - История стран СНГ - История Украины (учебники) - История Франции - Методика преподавания истории - Научно-популярная история - Новая история России (вторая половина ХVI в. - 1917 г.) - Периодика по историческим дисциплинам - Публицистика - Современная российская история - Этнография и этнология -