V.

Но есть в мировоззрении Кампанеллы одна черта, которая делает его облик и память особенно близкими и дорогими.

Его коммунизм — но преходящее настроенно мечтателя, но глубокое убеждение мыслителя, размышления которого привели его к твердой уверенности, что наилучшим типом общества может быть только общество, основанное на добровольном разумном и целесообразном труде всех его членов при отсутствии частной собственности и отсутствии противоположности между бедностью и богатством.

Коммунистическое учение, изложенное Кампаноллой в «Городе солнца», не есть, разумеется, учение научного коммунизма. Кампанелла не владеет ни материалистическим объяснением общественных отношений, ни знанием законов исторического развития. Убежденный сторонник коммунизма, он может только рисовать в своих мечтах основные черты чаемого им коммунистического строя.

Как всякая великая утопия, утопия Кампаиеллы есть одновременно и мечта, предвидение и отражение каких-то реальных черт реальной общественной жизни. В этом последнем смысле коммунистическая утопия Кампаиеллы вполне жизненна и не может быть отделена от всего облика ее автора. Она родилась из наблюдений Кампаиеллы над социальными противоречиями итальянских городов, в особенности городов родного ему Юга Италии, из ненависти к феодальным поработителям его родины, из страстного желания свергнуть их иго и создать такое общественно- политическое устройство, которому не угрожали бы ни внутренние противоречия, ни порабощение извне.

В «Городе солнца» сказалось не только политическое мировоззрение Кампаиеллы. его отношение к важнейшим политическим явлениям современности — к папству, церковной системе, испанской монархии, но также превосходная наблюдательность философа, доходящая порой до реалистического зрения художника, знание жизни народа и высших классов, внимание, простирающееся даже на детали техники и быта.

Эту реалистическую основу и реалистическую тенденцию воззрений Кампаиеллы на общество и государство отметил К. Маркс. Он ставит Кампанеллу па первое место в ряду мыслителей, которые отказались от религиозного объяснения государства и стали искать ему объяснение в естественных условиях существования и развития общества. «...Уже Макиавелли, Кампанелла,— писал Маркс,— а впоследствии Гоббс, Спиноза, Гуго Гроций, вплоть до Руссо, Фихте, Гегеля, стали рассматривать государство человеческими глазами и выводить его естественные законы из разума и опыта, а не из теологии» (1, 1, 111).

Однако реальные основы коммунистического проекта Кампанеллы выступают не непосредственно в этом своем содержании. Так как в эпоху Кампанеллы реальные исторические условия, которые сделали бы возможным появление коммунистического строя, отсутствовали, то философу, который, как Кампанелла. дошел до идеи коммунистического строя, приходилось при разработке этой идеи волей- неволей опираться на теории тех философов, которые еще до него разрабатывали утопические построения.

Этим объясняется тот факт, что в «Городе солнца» имеются явные следы влияния утопий Платона. От Платона Кампанелла заимствовал мысль, что правителями совершенного государства могут быть только философы, а также идею государственного контроля над брачными отношениями, необходимого, как думал Платон, в целях усовершенствования потомства, идею общности жен и т. п.

Платонизмом также навеян взгляд Кампанеллы на место государства в системе метафизических сущностей: подобно тому как у Платона три разряда гражданства, из которых состоит общество, рассматривались как воплощение в общественной жизни основной тройственности ступеней бытия (идеи чувственный мир материя) и тройственного состава человека (разум душа — тело), так и у Кампанеллы тройственный состав подчиненного верховному философу правительства (Мощь. Мудрость и Любовь) рассматривается как воплощение в обществен ной жизни уже известных нам трех одноименных высших «нервичностей» Природы.

Другим источником, на который, помимо Платона, опирался Кампанелла, разрабатывая свою теорию коммунистического государства, были современные ему и средневековые, восходящие главным образом к Фоме Аквинско- му общественно-политические теории. От них идет мысль Кампанеллы о церковной форме коммунистического государства, в котором верховный правитель, стоящий превыше Мощи, Мудрости и Любви, есть первосвященник.

Разумеется, не эта мистическая и теократическая форма, в которую Кампанелла, монах-доминиканец, пленник и жертва инквизиции, вынужден был облечь свои общественно-политические и коммунистические идеи, характерна для их содержания. Кампанелла великий представи- толь коммунистической мысли, несмотря на это вынужденное приспособление своих идей к литературным условиям современности 14. Кампанелла велик потому, что в рамках схоластических и богословских доктрин он сумел выразить великую гуманистическую мысль коммунизма — идею о том. что достойным человечности может почитаться только такое общество, в котором нот унижающей человека противоположности между трудом и праздностью, нищетой и роскошью, между назначением вещей — служить людям — и свойством, по которому в обществе, основанном на частной собственности, вещи обращаются против людей. «Крайняя нищета,— говорил Кампанелла,—делает людей негодяями, хитрыми, лукавыми, ворами, коварными, отверженными, лжецами, лжесвидетелями и т. д.. а богатство — надменными, гордыми, невеждами, изменниками, рассуждающими о том, чего они не знают, обманщиками, хвастунами, черствыми, обидчиками и т. д.». Напротив, коммунистический строй, или «община», как его называет Кампанелла. «делает всех одновременно и богатыми и вместе с тем бедными: богатыми — потому что у них есть все. бедными — потому что у них нет никакой собственности; и поэтому не они служат вещам, а вещи служат им» (19. 58—59).

Вторая великая идея коммунистической теории Кампанеллы — мысль о том, что коммунистическое общество предполагает и, в свою очередь, несет с собой высший расцвет техники, науки, философии и искусства. Изображенные Камнанеллой жители коммунистически устроенного «солнечного города» (солярии) применяют в сельском хозяйстве, в мореходстве и в доле обороны технические усовершенствования и изобретения, механизирующие работу, повышающие ее производительность и облегчающие человеческий труд. «Они пользуются телегами, оснащенными парусами, которые могут двигаться и против ветра, а когда пет ветра, то благодаря удивительно искусно устроенной колесной передаче повозку тянет всего одно животное». Широко применяют солярии всякого рода тех нические и механические изобретения также и в морском деле. Искусство навигации основывается у них на теории приливов и отливов, на астрономических методах ориентировки но странам спета и па изобретении механических двигателей. Та же высокая техника является у них и основой военного дела: «В сражениях на суше и на море применяют они искусственные огни и многие другие тай ные военные хитрости, благодари которым всегда почти выходят победителями» (там же, 74; 77).

Научный в своей основе труд соляриев и весі» их быт облегчены красотой, какую вносит в жизнь искусство. Подробно, увлекаясь пластической силой своего воображения. описывает Кампанелла художественное оформление архитектурных построек соляриев, храма, галерей, живописные росписи степ, эстетические пропорции одежд, развитые воспитанием и упражнением изящество и ловкость движений, здоровую и естественную красоту женщин.

Наконец, третья часть нарисованного Кампаиеллой коммунистического общества, основанного па освобожденном труде и руководимого наукой, состоит в мысли, что совершенное общество предполагает как условие и следствие своего совершенства коренное изменение отношения человека к своему труду.

Так как труд граждан «солнечного города» — труд не подневольный, не чрезмерный, но разумный и разумно организованный, то он есть одновременно и труд любимый. сознается не только как обязанность, но и как потребность. как добровольное влечение. «В Городе Солнца, где обязанности, художества, труды и работы распределяются между всеми, каждому приходится работать но больше четырех часов в день; остальное время проводится в приятных занятиях науками, собеседовании, чтении, рассказах, письме, прогулках, развитии умственных и телесных способностей, и все это делается радостно».

Поэтому солярии издеваются над предрассудками людей некоммунистического общества, проявляемыми в отношении к труду: «Они издеваются над нами за то. что мы называем мастеров неблагородными, а благородными считаем тех, кто не знаком ни с каким мастерством, живет праздно и держит множество слуг для своей праздности и распутства...» (19. 58; 38). Напротив, добровольность труда соляриев, ощущение труда как внутренней потребности, делает в их глазах самый тяжелый труд почетным и радостным.

Это положение человека и человеческого труда изменяет отношение не только к труду, но также и ко всему обществу, для блага которого, как для своего блага, каждый трудится. Отсюда Кампанелла выводит характерные для людей коммунистического общества любовь к коммунистическому отечеству, готовность защищать его от внешнего нападения, доблесть его воинов, страстно жаждущих побе ды над насильником-врагом и готовых в любой момент, если понадобится, умереть за родину. Так, солярии сами «никому не причиняют насилия, но и по отношению к себе его не терпят и вступают в бой, только если на них нападают» (там же, 72; 77). Зато, вынужденные взяться за оружие, они доблестно сражаются со всем искусством, которым их вооружает военная техника и постоянная подготовка, и совершенно не боятся смерти.

Во всех этих чертах утопия Томмазо Кампаиеллы пред стает перед советским читателем как гениальное пред видение, как одна из тех «фантазий», плодотворность которых для научного познания так хорошо разъяснил В^ И. Ленин.

Жан Жак Ру<^о

Руссо — один из величайших мыслителей и писателей не только Франции, но и всего человечества. Внезапное его появление в середине XVIII в. в кругу французских философов сразу привлекло к нему всеобщее внимание. Несколько изданных им в течение десяти — пятнадцати лет трактатов, посвященных критике современной культуры, стали предметом страстных споров, обсуждений, возражений. а идеи, развитые в них, оказали огромное влияние на общественную, в том числе философскую, мысль. Влияние это не ограничилось Францией. В короткое время Руссо стал прославленным писателем, могучим пробудигелем мысли в Германии и в других странах Европы. Его влияние объяснялось не только действием его философских идей, но и его искусством писателя. Успех его романа «Новая Элои- за» (1761) был беспримерным. Еще более сильным и значительным было влияние «Эмиля» — педагогического трактата Руссо. Гёте видел в нем «естественное евангелие воспитания». И. Г. Гердер утверждал, что за целое столетие ни одна книга не наделала столько шума, не получила такой огласки. Ею зачитывались и молодые люди, и зрелые философы, как И. Кант, и деятели французской революции. как М. Робеспьер, у которого она всегда лежала на письменном столе.

Идеи Руссо не только производили впечатление свежестью. оригинальностью, новизной. Планы, проекты, содержащиеся в них, представлялись осуществимыми. Тем. кто их усваивал, казалось, что они стоят на пороге начинающейся новой эры. Прочитав «Эмиля», Кант высказал надежду в самом скором времени увидеть вокруг себя совсем иных людей, чем прежние, если только получит всеобщее преобладание метод воспитания, который Руссо мудро вывел из самой природы. В идеале школы, указанном Руссо, Гердер видел образец всему человечеству, современному и будущему. Такими же —- близкими к осуществлению — считали эти идеалы и Гете и Шиллер.

Что же представляло собой это учение, завоевавшее такой быстрый и блистательный, победоносный успех? Кто

был ого автор, какую жизнь вол он в с воем обществе?

Жан Жак Руссо родился 28 июня 1712 г. в Женеве, столице Швейцарии и центре кальвинистского протестантизма, в семье довольно состоятельного часовщика. После беспокойно протекшей юности он переехал в Париж, где добывал средства к существованию то в качестве учителя, то секретаря вельможи, то переписчика нот. X. Гёффдииг говорит, что переписка нот была для Руссо тем же, чем шлифование линз для Спинозы. Занятия перепиской нот сопровождались у Руссо опытами музыкального сочинения. Он начал не как романист и не как философ, а как композитор. Написанная им опера «Деревенский колдун» имела некоторый успех на сцене и сделала имя Руссо известным п кругах любителей музыки. Одновременно с музыкальным сочинением Руссо ввязался в спор о путях развития музыки, выступив в защиту безыскусственной, искренней и простой музыки итальянцев, против «ученой» музыки французского композитора Рамо и его последователей.

В середине XVIII в. Дидро начал героический труд по изданию «Энциклопедии». Редакция с самим Д. Дидро и Ж. Л. Даламбером во главе объединила блестящую группу французских просветителей. По замыслу Дидро «Энциклопедия» должна была стать боевым орудием Просвещения, направленным против мировоззрения реакционных феодальных сил французского общества, в первую очередь против феодального клерикализма. В «Энциклопедии» печатались программные статьи материалистического направления, провозглашались самая широкая терпимость и свободомыслие.

Дидро привлек к участию в «Энциклопедии» и Руссо. Для пятого тома издания Руссо написал большую статью «О политической экономии». Кроме нее он написал серию статей по вопросам истории и теории музыки. Но Руссо был не только литературным участником «Энциклопедии». Он был принят в круг ее сотрудников — «философов», как их тогда называли,— в качестве своего, единомышленника.

В 1750 г. состоялся выход Руссо и на арену философ*-' ской борьбы. Академия в Дижоне объявила в 1749 г. конкурс на тему: «Способствовало ли возрождение наук и искусств улучшению нравов». Руссо представил по этому вопросу небольшой трактат и был отмочен премией. Присуждение это и последовавшее опубликование трактата сразу поставили Руссо в центр внимания. Это было не обычное награждение. Ученые судьи, присудившие премию еще вчера никому не известному писателю, были поражены новизной и радикальностью точки зрения, высказанной в диссертации, а также воодушевлением и искренностью, с какими эта точка зрения была выражена. Работа женевского философа вызвала отклики в «республике ученых»; громко прозвучал не свободный от насмешки голос Вольтера. Руссо сразу стал знаменит.

В 1754 г. Руссо вторично выступил с конкурсным сочинением па тему, объявленную той же Дижонской академией. На этот раз предметом исследования Академия поставила вопрос. «О происхождении неравенства между людьми». Сочинение Руссо не было удостоено премии — по причине радикально-плебейского духа анализа и критики. Со временем этот же дух послужил причиной для разрыва Руссо сначала с кругом Дидро, Гольбаха и Гримма, а затем и с Вольтером, с которым у него, впрочем, не было личного знакомства.

Своей полной зрелости Руссо достиг в трех сочинениях, создавших ему всесветную славу. Это — роман «Юлия, или Новая Элоиза». трактат «Эмиль, или О воспитании» (1762) и «Общественный договор» (1762). Ко времени окончания всех этих работ Руссо исполнилось пятьдесят лет. Надвигалась старость. Для него она оказалась неспокойной и тревожной. В приложенной к «Эмилю» «Исповеди савой- ского викария» Руссо изложил свой взгляд на религию, и это изложение восстановило против него как атеистический лагерь Дидро, который не мог простить Руссо его приверженности к религии, так и лагерь правоверных католиков и протестантов, для которых деистическая религия Руссо представлялась злом едва ли не худшим, чем открытое неверие и безбожие. Со стороны клерикалов началась не только полемическая борьба, но и прямые полицейские преследования. «Эмиль» был сожжен в Париже по навету духовных и но приговору светских властей. Спасаясь от ареста, Руссо бежит па родину, в Швейцарию. Но и здесь крамольного автора постигла та же участь. Власти не захотели терпеть его присутствия ни в Женеве, ни в Верне. На короткое время Руссо переезжает в Невша- тель, находившийся под властью прусского короля. Но и здесь, несмотря на покровительство Фридриха II, преследования продолжаются. Настроенная против Руссо толпа забрасывает камнями окна его домика.

Руссо принимает предложение находившегося в то время во Франции английского философа Д. Юма, который обещал ему приют в Англии, и сопровождает Юма во время его возвращения на родину. Здесь Руссо было оказано самое радушное и искреннее гостеприимство. Но Руссо не нашел душевного покоя и при этих обстоятельствах. Уже в течение многих лет он страдал тяжелой формой подозрительности, перешедшей в настоящую манию преследования. Всюду ему мерещились интриги, козни и заговоры врагов, даже покушения на его здоровье и жизнь. Ни терпение, ни благожелательность Юма не могли остановить неотразимо надвигавшийся конфликт. Руссо тайком бежит иод чужим именем во Францию. Здесь он нигде надолго не остается на одном месте, скитается по всей стране и наконец находит приют в живописном имении Эрменонвиль, куда его пригласил маркиз Жирарден. В Эрменонвиле Руссо внезапно скончался 2 июля 1778 г. В последние годы жизни он трудился над автобиографическим сочинением (»Исповедь»), которое, по его мысли, должно было оправдать его отношение к бывшим друзьям и последовавший затем разрыв с ними. Историю своей жизни Руссо успел довести приблизительно до 1765 г. Опубликована «Исповедь» была уже после смерти философа.