РУССКИЙ КОСМИЗМ И РУССКИЙ ЭКОЛОГИЗМ

Для того, чтобы лучше представить себе, что такое русский экологизм, сопоставим его с другим

260

направлением русской философии, для которого главное также отношение человека к природе — русским космизмом. И тот, и другой исходят из всемирной отзывчивости и максимализма русской души и представляют собой выражение стремления к единству с природой. Но если для НФедорова и К.Циолковского главное — разум, и они третируют природу как неразумное и призывают регулировать ее, то для В.Соловьева и Л.Толстого главное — любовь, и они распространяют ее на всю природу, призывая к гармонии с ней. В этом основное отличие космистов от экологистов.

Природа для космистов — косная сила, враждебная человеку; зло, преодолевая которое через борьбу и приспосабливая к своим потребностям, человек совершенствуется. Природа для экологистов — часть человеческой души и соразмерность, с которой человек должен установить гармоничные, партнерские отношения. Главными принципами русского космизма являются антропоцентризм, активизм; русского экологизма — экоцентризм, гуманность по отношению к природе и следование ей. Русский космист — человек пгюизводяший и исследующий — нацелен на преобразование; русский экологист — человек чувствующий и чувствительный — нацелен на сохранение. Русский космизм мечтает о свободе человека и расширении его прав как правителя пространства и времени; русский экологизм борется за расширение прав природы и увеличение ответственности человека как сотворца космоса за изменения, происходящие в нем.

Русский космизм смотрит на космос как внеземное и стремится подняться до богов. Русский экологизм смиренно опускает глаза ниц на землю как корень и исток всего и стремится поднять природу до себя. Русский космизм подчеркивает эволюционизм в

261

природе и человеке, важность искусственного, значение науки как основной отрасли культуры и ее законов. Русский экологизм обращает внимание на значение естественного, неизменность и абсолютность нравственных максим как главного достижения культуры.

Самое интересное, что, призывая регулировать психику человека и природу как нечто неупорядоченное, русский космизм, по существу, отказывается от своего названия, поскольку космос понимался древними греками как порядок и соразмерность, и, стало быть, русские экологисты, понимающие природу в античном смысле, оказываются большими космистами.

Главное возражение против русского космизма заключается в том, что никакими научно-техническими средствами (продлением жизни и т.д.) не решить нравственных проблем, а они важнейшие в той ситуации, в которой оказалось человечество.

Все научно-технические достижения таят опасность. Бессмертие — благо? Представьте себе бессмертие Гитлера... К чему это приведет? Опыт XX века свидетельствует со всей определенностью, что к нравственности нельзя прийти никаким иным путем — ни научным, ни социальным — кроме как через нравственное самосовершенствование. Значит, и надо думать именно об этом.

Русский космизм — сциентизм, превысивший меру. Но это хорошо в нравственных, а не научных вопросах. Если же отказаться от гипотезы автоматического

262

положительного влияния научно-технических достижений на нравственность, рушится все прекрасное здание русского космизма. Дорога в ад вымощена благими намерениями.

Можно сказать, что идеи русского космизма осуществились, а идеи русского экологизма нет. Оказывается, что легче стать ученым, чем полюбить; легче выйти в космос, чем перестать совершать насилие на земле. Но, как ни странно и в противоположность марксистскому критерию практики, более истинно то, что не осуществилось. Оно труднее и потому идеальнее. Оно ближе к небу, чем космические корабли. Люди не готовы устремиться в духовное небо, а тяга к нему есть. И они устремляются к небу физическому. Они забывают, что космос духовен, и начинают его покорять. Приближение к физическому небу, однако, все больше отдаляет небо духовное.

Выход в космос — это уход от духовности во внешнее манипулирование объектами. Оно бы не осуществилось без внутренней тяги к иному. Как пишет американский психолог К.Хорни, люди хотят поистине, чтобы их любили, но на поверхность это выходит как стремление к первенству. Власть, однако, не может заставить любить себя, и отсюда невротичность, в том числе политическая. Плохо не само по себе желание быть любимым, а опасность того, что, сублимировавшись, оно приведет к чему-то худшему, чем если бы его не было вовсе. Поэтому чувственные стремления должны дополнять осознание истинного пути. Его дает русский экологизм как одна из основ экологического мировоззрения.