Космологические идеи античных философов

Если онтологические концепции древнегреческих мыслителей оказались настолько интересны и провидчески глубоки, что, по сути, послужили фундаментом для всей последующей науки, вплоть до наших дней, то можно ожидать, что и космологические идеи антиков были столь же пророческими и плодотворными.

Эта область затрагивает «вечную» проблему — вопрос о множественности миров и многообразии форм жизни, в том числе и жизни разумной. Человечество всегда волновала мысль о том, одиноки ли мы во Вселенной, есть ли в космосе «собратья по разуму», где они и почему их деятельность не столь очевидна для людей? Тысячелетие за тысячелетием человек вглядывался в звездное небо, погружался в глубины сознания, искал, думал, сопоставлял, надеясь встретить себе подобных в безграничных просторах космоса. Философы древности не менее пристально, чем современные ученые, всматривались в звезды и строили собственные теории, подчас намного опережая скованное материалистическими догмами мышление наших современников. Анализ космологических идей античных мыслителей однозначно подтверждает это.

Разумная система космоса по Фалесу. То немногое, что осталось от творческого наследия патриарха ранней греческой философии Фалеса, говорит о чрезвычайной смелости его суждений. Согласно свидетельствам Диогена Лаэртия, как уже упоминалось, Фалес одним из первых стал заниматься астрономией, «он первый объявил душу бессмертной», «приписывал душу даже неодушевленным телам», но самое главное в космологическом плане — «мир считал одушевленным и полным божеств»43.

Даже исходя из этих, весьма отрывочных сведений, не имея никаких дополнительных деталей его мировоззренческих установок, касающихся мироздания, можно с уверенностью констатировать, что Фалес видел в космосе Живую систему и, по- видимому, предполагал разумные действия в организации материального мира, тем более что он наделял весь окружающий мир множеством «божеств». Поскольку далее никоим образом не уточняется, где же обитают «божества», да и не сохранились его труды на этот счет, то остается догадываться, что Фалес мог делить миры на видимые и невидимые. То есть разделял мироздание на ту его часть, которая наблюдается визуально, которую можно осязать и измерить, и ту, которая скрыта от наблюдения, но заполнена божествами и бессмертными душами ранее живших на земле людей.

Эти идеи Фалеса в дальнейшем получили развитие в трудах его последователей, но, разумеется, не менее активно критиковались сторонниками сугубо материалистических взглядов на генезис мироздания и природу человека. Наиболее сильными аргументами многочисленных критиков Фалеса, Платона и их школ были и остаются недоказанность на физическом уровне многомерности пространства, недоказанность реальности существования «божеств», реальности потустороннего мира и наличия трансцедентальной, неуничтожаемой со смертью тела души. Лишь в последние десятилетия XX века естественно-на- учная мысль достаточно далеко продвинулась по пути постижения истинной природы мира и человека, где теперь уже находится место и для бессмертия души человека, и для иных измерений пространства и времени.

Беспредельность Вселенной. Картина космоса, которую рисует Анаксимандр, весьма изобретательна. Строение Вселенной он объясняет на основе своего учения о Беспредельном. «Он первым выдвинул гипотезу не только о бесконечности мироздания, но и о бесчисленности миров во Вселенной, которые закономерно возникают и гибнут»44.

«Из беспредельной природы рождаются все небеса и все миры в них, — учит философ, — и эти миры... то разрушаются, то снова рождаются, причем каждый <из них> существует в течение возможного для него времени»45.

Кроме этого, сохранился фрагмент, также приписываемый Анаксимандру, где говорится о «бесконечном» как одном из атрибутов «вечной» природы, «объемлющей все небосводы и космосы в них»46. И хотя современными учеными слово «небосводы» понимается как миры, а «космосы» — как пространства, не исключено, что под «космосами» Анаксимандр понимал именно то, от чего открещиваются материалисты: множественность миров и многомерность пространства.

В этой связи уместно вспомнить и Демокрита, который прямо говорил: «Космосов много». Даже если предположить, что «космос» — это, по воззрениям антиков, синоним слова «пространство», то во множественном числе это утверждение Демокрита и следует понимать как множество пространств или, иначе, как утверждение о многомерности. Ведь слово «космос» мы привыкли употреблять в единственном числе, и другое может означать лишь то, что означает: «многомерность пространства, где находятся иные миры».

Разум и организация космоса. Значительно дальше в космологической модели Вселенной продвинулся Анаксагор, бывший последователем и сторонником той же Милетской школы, к которой принадлежали ее основатели Фалес и Анаксимандр. Первым среди натурфилософов, пытаясь объяснить ход мирового процесса и устройство космоса как единого развивающегося целого, Анаксагор ввел понятие «nous», то есть

Разум. Разуму он отдал роль внешнего фактора, который придал движение космическим телам, причем это движение он видел именно вращательным. Анаксагор писал, что Разум «стал властвовать над всеобщим вращением, так как он дал начало этому вращению»47.

Помимо того что Анаксагор ввел понятие Разума как организующего начала в устройстве космоса, изложил идею о первичном толчке и расширяющейся Вселенной, он нарисовал картину образования звездных систем, миров и планет посредством вращательного вихревого движения, заданного Разумом. Разум «стал властвовать над всеобщим вращением, так как он дал начало этому вращению». Он писал: «При этом плотное, влажное, холодное и темное собралось там, где теперь Земля; редкое же, теплое и сухое ушло в дали эфира»48.

Описывая деятельность Разума в постепенном «устроении» космоса, Анаксагор приходит к выводу о существовании иных миров, подобных земному. Обосновывая это свое заключение в сочинении «О природе» (условное название), он пишет: «Если все обстоит таким образом, то следует полагать, что во всех соединениях содержится многое и разнообразное, в том числе и семена всех вещей, обладающие всевозможными формами, цветами, вкусами и запахами.

Диоген Лаэртий, цитируя высказывания Анаксагора, кроме того, сообщает о нем следующее: «Он утверждал, что... на луне есть дома и даже холмы и долины»50. Ну, если с заселенностью Луны есть проблемы, и этот вопрос до сих пор наукой точно не установлен, то с горами, холмами и долинами Анаксагор оказался прав. И это, несмотря на полное отсутствие у антиков каких-либо оптических инструментов, только исходя из принципа подобия. Однако при этом он все же отдает отчет в том, что полного подобия миров может и не быть, что, скорее всего, они отличаются друг от друга, т. е. имеют множество форм, поскольку, согласно его замечанию, «ни одно тело не подобно другому»51. Из этого же отрывка можно сделать вывод, что Анаксагор допускал, считал очевидным одновременное существование многих миров. Доктрина множественности миров была для него, по-видимому, естественной.

Космологическая схема Милетской школы философов долгое время оставалась общепризнанной и общепринятой, и спустя много столетий, в начале III века нашей эры, римский писатель и богослов Ипполит почти слово в слово повторяет высказывания Анаксагора, Демокрита и других античных мыслителей, лишь уточняя общую картину: «Миры <по мнению Демокрита^ бесчисленны и различны по величине. В некоторых нет ни Солнца, ни Луны, в других Солнце и Луна больше <по размеру>, чем у нас, а в некоторых их большее число. Расстояния между мирами неодинаковые; кроме того, в одном месте миров больше, в другом — меньше. Одни миры растут, другие достигают расцвета, третьи уже идут на убыль. В одном месте миры зарождаются, в другом — исчезают. Уничтожаются же они, сталкиваясь друг с другом. Некоторые миры не имеют животных и растений и вовсе лишены влаги»52.

Остается лишь добавить, что преданность науке, увлеченность Анаксагора познанием, восторг от бесконечного и загадочного космоса были у него таковы, что на вопрос, для чего он родился на свет, он, как свидетельствует Диоген Лаэртий, ответил так: «Для наблюдения солнца, луны и неба»53.

Этой тяги к постижению иных миров, к сожалению, нет или ее трудно заметить у очень большого числа нынешних представителей науки, погруженных каждый в узкую специфику своего предмета и при этом в значительной степени потерявших цель и смысл истинного познания именно из-за утилитарного его применения: для покорения и истребления природы, примата человека над природой, решения сиюминутных задач обеспечения комфорта человеческой плоти. Вот что пишет об этом на исходе XX века ученик и последователь лауреата Нобелевской премии И. Е. Тамма профессор Ю. И. Кулаков: «Рациональное мышление требовало лишь точного описания и измерения. Наука утратила свою душу. Наука действительно стала производительной силой, но перестала искать истину. Безрадостный рационализм, пытаясь все формализовать, перевести на мертвый язык алгоритмов, сделал Истину малопривлекательной»54.

Платоновский «мир идей» и современная наука. Вернемся, однако, во времена более окрыленной духовности античной философии.

Глубочайший след в истории земной науки оставил Платон. Его онтологические взгляды, согласно которым бытие есть отражение на материальном уровне многообразия форм и сущностей невидимого, но огромного «мира идей», мы рассматривали выше. Эти взгляды тесно переплетаются с его космологической концепцией, являясь прямым следствием концепции о бытии.

Платон считал космос гигантским живым организмом. В диалоге «Тимей» он излагает свое космологическое учение, вкладывая его в уста последователя школы Пифагора. Согласно этому учению, мир есть живое существо, имеющее форму шара. Мир наделен душой, которую он называл «мировой душой». Она окружает и пронизывает весь мир и состоит из трех начал: «тождественного», «иного» и «сущности». Тело мира, по Платону, состоит из элементов: земли, воды, огня и воздуха. Звезды и планеты — существа Божественные; мировая душа обожествляет их, так же как и остальной мир. Жизнью мира правят числовые соотношения и гармония55.

Конечно, существование «мира идей», по мнению Платона, невозможно без их носителей — «Богов», и Платон постулирует присутствие Богов в мироздании. Как сообщает Диоген Лаэртий в своей книге-хронике, Боги, по мнению Платона, имеют преимущественно «огненную природу», они «бестелесны, как и душа», именно поэтому не подвержены «ущербу и претерпеванию», «Боги надзирают дела человеческие...»

Как мы уже упоминали в данной работе, что современная физика уже вплотную подошла к необходимости признания сознания, или «идей», одним из состояний материи. С разработкой в последние два десятилетия теории физического вакуума и спин-торсионных взаимодействий стал более понятен и возможный механизм сохранения и передачи информации. Как уже говорилось, он осуществляется с помощью спинов микрочас- тиц, образующих так называемые поля кручения, причем делает это без затраты энергии и со скоростью, в миллиард раз (10 9 с) превышающей световую.

В том, что «мир идей», или, по определению Ю. И. Кулакова, «Мир высшей реальности», действительно существует, мы постоянно убеждаемся по его проявлениям в мире материальной действительности в виде объективно существующих научно-естественных законов и многочисленных программ, среди которых — размножение и развитие живых организмов (особенно на стадии эмбрионов), круговорот воды в природе, сезонные циклы вегетации растений, жизнедеятельность пчелиных семей и т. п.56 Как пишет Ю. И. Кулаков, «суть любых фундаментальных законов состоит в обыкновенном существовании абстрактных физических структур — особого рода отношений, в которых находятся идеальные "двойники" — прообразы объектов материальной действительности». И далее он заключает: «Наблюдаемый физический мир... в котором мы живем, является вторичным, производным, образно говоря, является "тенью" (в платоновском смысле слова) Мира высшей реальности, существующего объективно, независимо от нашего сознания»57.

Таким образом, современные ученые, причем именно из среды физиков и математиков, приходят к осознанию реальности платоновского «мира идей» и пробуют строить его модели.