§ 2. Пансофия Я.А. Коменского о «светоносности» варварских народов

Указанный И. Кантом критерий просвещенности впервые был сформулирован апостолами христианства. Коринфянам Павел сказал: «Благодарю Бога: я более всех вас говорю языками; но в церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке. Братия! не будьте дети умом: на злое будьте младенцы, а по уму будьте совершеннолетни» (1-е Коринф.: 14, 18-20). Христианское учение, следовательно, должно распространяться на всех языках. «Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа.», — говорил Матфей (Мф.: 28, 19-20). И Марк также говорил: «... Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари. Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет. Уверовавших же будут сопровождать сии знамения: именем моим будут изгонять бесов, будут говорить новыми языками.» (Мк.: 16, 16-17).

По христианскому вероучению, тьма покрывает землю и мрак — народы (Ис.: 60, 2), Господь же есть Отче светов. В Евангелии от Иоанна говорится: «Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир» (Ин.: 1,9). Христианское учение о свете Божьем легло в основу идеологии Просвещения.

Просветительская онтология света была детально изложена в «Панавгии» Я.А. Коменского. Она содержит 78 теорем о свете. «Панавгия» (от греч. (лао) — все и (аоуг|)) — сияние) означает «всеобщее просвещение», «всеобщий свет», «сияние всеобщего света». Всю историю человечества чешский мыслитель представляет как постепенное распространение света разума и рассеивание тьмы предрассудков. Он мечтал о том, чтобы наступил «истинный, полный и всеобщий свет», и видел в этом единственный путь к разре- шению споров и преодолению раздоров, терзающих человечество: «Словом, если быудалось возжечь среди людей полный свет познания вещей, ясно показывающий все, всем и всецело, нам открылась бы прямая дорога к всеобщему исправлению, т. е. дорога к единству, простоте и добровольности. Тогда единым станет суждение об одном и том же, из чего произойдет и подлиннейшее, чем доселе, согласие душ.

Просветительский пафос христианства вдохновлял миссионеров идти в среду коренных народов. Я.А. Коменский призывал привести всех людей к свету и культуре, освободить человеческий разум от притупляющей его темноты. «Желать, чтобы и самые варварские народы тоже просветились и избавились от темноты своего варварства, надо потому, — пояснял он, — что и они часть рода человеческого, которая должна уподобиться целому, а также потому, что целое не есть целое, пока лишено какой-то своей части, и, наконец, потому, что предпочтение части целому, когда речь идет об обладании каким-либо благом, есть явный признак недостатка либо здравого смысла, либо доброй воли»312.

Соображения относительно преимущества целостности рода человеческого для успеха в деле спасения мотивировались возможностью использовать варваров в качестве дополнительных «глаз и рук». Коменский фиксировал своего рода исчерпанность внутренних ресурсов цивилизационного развития у христианской Европы и предлагал всем европейским странам объединиться в просветитель- ском походе за варварами как внешним ресурсом. «Мы, европейцы, плывем как бы все на одном корабле и видим азиатов, африканцев, американцев и прочих словно бы на своих суденышках скитающимися по тому же океану мира и мирских бедствий — невежества, предрассудков, жалкого рабства. И вот, если наш Христос, плывущий с нами на нашем корабле, изобильно благословил нас, переполнив наш невод богатствами из бездны своих таинств, то можно ли придумать что-то лучшее, чем знаками подозвать наших плывущих на других судах товарищей, чтобы они приблизились и помогли нам? Если придут, мы успешнее доведем корабль наш, исполненный благословением Божиим, к порту...»313.

Помимо апостольского рвения просвещение коренных народов мотивировалось потребностями в надежных и понимающих проводниках, лоцманах, переводчиках из местных жителей314. Поэтому приверженцы христианского просвещения уделяли большое внимание формированию искренней убежденности в правильности своих воззрений.