Изобретение шумерской иероглифической письменности

Идея передачи мыслей с помощью рисунков и условных значков приходила в голову независимо друг от друга и в самое разное время людям многих неолитических племен. Однако, казалось, не было возможности передавать этим способом стройное изложение мыслей так же систематично, как оно передается звуками речи, образующими слова и грамматические показатели языка.

Отдельные значки или картинки долго еще, вероятно, изобретались произвольно, от случая к случаю. Но даже когда для передачи понятий и стало складываться нечто вроде постоянной си- Ил. 30а ст е мы знаковых обозначений, это не было еще настоящей письменностью, т. е. системой графической передачи связной звучащей речи.
В этом смысле не были письменностью и первые шумерские знаки [1; 5; 8; 21]: ими нельзя еще было ни однозначно передавать каждое слово речи, ни различать падежи, вид, лицо и другие грамматические формы слов, ни подсказывать их звучание в каждом отдельном случае, ни даже отличить одно слово от другого, сходного с ним по значению. Каждый знак был скорее приблизительной подсказкой говорящему, средством или сигналом для лучшего запоминания и воспроизведения какого-то сообщения. Знаки представляли собой конкретные рисунки предметов, животных и людей; с их помощью нельзя было, например, написать слово «принести» так, чтобы оно отличалось от «приходить»: то и другое подсказывалось «читающему» рисунком человеческой ноги. Тем более нельзя было написать «баран» так, чтобы отличить эту форму слова от формы «бараном» или «барану», либо «принес» от «принесу» или «принести», либо «прийти» от «приди», а «пошел» от «пойду» и т. д.
Знаки выдавливались на плитке из чистой глины (так называемой таблетке или табличке) тростниковой палочкой; выдавленные ребром ее среза черточки складывались в рисунок бараньего рога («баран»), или ноги («приходить, ходить, идти, пойти», «приносить»), или колоса, или плуга, или звезды, или головы человека, или полукруга (изображавшего небосвод), заштрихованного черточками; обратной, закругленной стороной палочки или отдельной круглой палочкой выдавливались на глине кружки и полукружия, означавшие цифры. Лицо, принимавшее



SO а. Шумерская письменность: развитие клинописи
отчет о расходе в храме, должно было сообразить, что знак ноги, четыре полукружия и знаки колоса и бараньего рога намекают (только намекают!) на сообщение «принес четыре меры ячменя для баранов» — это вытекало из обстоятельств, из того, кто и в чем отчитывался. Если же на глине были выдавлены кружок, грубое изображение козьего вымени и зачерненный полукруг, то можно было понять, что сообщение здесь такое: «десять черных (темных) коз». Неважно, что тот же зачерненный полукруг мог бы в других случаях означать «ночь», «чернота», «болезнь» (а также «болеть», «заболел», «болею») и многое другое, — в данном случае по самой обстановке, в которой происходило дело, становилось ясно, что речь идет об отчете за расход коз, и потому не возникало сомнений в выборе нужных для соответствующего сообщения слов и их падежей и т. п.
Однако и при общей ясности обстоятельств дела возникали трудности, для разрешения которых нужно было идти на некоторые ухищрения. Как, например, по грубому рисунку на глине отличить колос ячменя (ше) от колоса пшеницы (ги[г]) [§§§§§§§§§]? Или как передать содержание глагола «вернули, возместили (недостачу)»? (Корень этого глагола — ги\ что касается лица и числа, то заботиться об их выражении пока еще не приходило в голову.) И тогда вместо колоса пшеницы рисовали все тот же зачерненный полукруг, изображавший «ночь» (нги[г])\ но так как в отчетном документе о зерне ни о какой ночи речи быть не могло, то условно принимали этот знак за знак «пшеницы» (ги[г]7 или гиб). А чтобы привести на ум читающего слово мунанебги «там ему их вернул», рисовали тростник (ги). Таким образом, иногда прибегали к способу ребуса. Это очень важно для историка, так как показывает, на каком языке говорили пользовавшиеся этой протописьменностью. Звучание слов «вернуть» и «тростник» может случайно совпадать и не в одном языке, но если используется одинаковое звучание многих пар разных по значению слов, то это возможно только, если пишущие говорили на том языке, где все эти пары слов совпадают по звучанию. Таким языком был шумерский.

30а


Существовали и другие трудности для передачи или, вернее, для подсказывания сообщений. Например, иногда бывало удобнее помещать два простых рисунка рядом, чем вырисовывать один сложный. В дальнейшем, когда пришлось вводить в систему письменности обозначения новых понятий, новых рисунков старались не создавать, а соответствующее слово писали комбинацией уже существовавших рисунков, которые передавали содержание нужного слова косвенно, описательно. С появлением титула правителя — энси — это слово стали воспроизводить на письме сочетанием знаков: 1) для «жезла, палки» (что означало также «начальник»), 2) для «углового кирпича» (?) и 3) для «рога» (слово рог» — си звучало так же, как корень глагола «насыпать, закладывать основание»). Таким образом, вождь-энси описательно обозначался как «начальник, закладывающий краеугольный камень», хотя само слово «энси» точно такого значения в прямом смысле не имело.
Ил. 306 Знаки были идеограммами, т. е. передавали понятия: либо отдельное понятие, либо любое из некоторой группы понятий. Звучащие слова, как таковые, эти знаки в принципе не передавали, хотя, конечно, каждое понятие по-шумерски выражалось определенным и по-определенному звучавшим словом. Не понятийными, а словесными знаками (логограммами) являлись только те, которые применялись, когда какое- либо слово приходилось передавать по способу ребуса, т. е. только исходя из его звучания, сходного с каким-нибудь другим словом, которое можно было передать конкретным рисунком (как если бы мы для слова «мука» изобразили бы куль муки). Если же ребусный способ передачи слова оказывался ненужным, то о воспроизведении его звучания совершенно не заботились.
В шумерском языке много одинаково звучащих слов — омонимов, но они обычно передавались разными знаками, в зависимости от их значения, а не звучания. Например, глаголы ду «строить», ду «идти», ду [г] «говорить», ду\г\ «быть хорошим» и ду [х] «открывать» писались разными рисунками; зато тум «приносить», ара «ходить», ду «идти», ген «идти, направляться» изображались одним и тем же рисунком ноги.
По мере того как требовалось записывать все более сложные сообщения, рисуночное письмо усложнялось; этот процесс происходил уже в следующий за Протописьменным период, но имеет смысл коснуться его здесь же, чтобы уже больше не возвращаться к сложной теме древне- шумерского и аккадского письма.
Для передачи простейших хозяйственных сообщений хватало и описанных выше простейших средств. Но более сложное сообщение иногда может оказаться совершенно непонятным, если не передать на письме падежей существительных, приставок и окончаний глагола, а также наречий, выражающих обстоятельства действия. Тогда опять стали прибегать к принципу ребуса; например, если глагольная форма (от ген «идти») звучала инеген «пришел туда» или гена «пришедший», то в первом случае писец мог нарисовать сосуд для «кунжутного масла» (и) перед знаком «ноги» (в смысле ген «идти»), а во втором — после знака «ноги» нарисовать знак «камень» (на); здесь эти знаки применялись в их звуковом значении (как силлабограммы).

Однако корень слова писали всегда только идеографически, если только это было возможно (причем идеограмма могла быть простой или составной), а из грамматических показателей еще очень долго обозначали (ребусным способом) далеко не все, а только те, которые почему-либо казались более важными для подсказки правильного прочтения сообщения. Лишь после 2500 г. до н. э. стали отмечать уже большинство грамматических показателей, так что и мы можем более или менее связно читать и переводить довольно

сложные повествовательные и даже поэтические тексты [**********]. Но в шумерском тексте только тогда стали писать в принципе все морфологические показатели (однако же с непоследовательными пропусками и ошибками), когда сам живой шумерский язык вымер и сохранялся лишь как ученый язык грамотеев. Тогда знание этого языка перестало впитываться с молоком матери, и человек не мог уже в процессе чтения сам автоматически подставлять все не обозначенные специальными начертаниями префиксы, суффиксы и т. д. Но одновременно писцы стали делать грамматические ошибки в шумерском языке, который был для них уже не родным. Однако произошло все это только во II тысячелетии до н. э.
Поэтому, чем древнее шумерская надпись или документ, тем труднее нам их читать, т. е. труднее подставить отрезок шумерской речи под далеко не полно отражающие ее рисунки. Но чем позднее период развития шумерской письменности, тем содержание текстов становится сложнее и разнообразнее, а тем самым все труднее выбрать единственно правильное чтение для каждой идеограммы из двух-пяти, а иногда даже десяти возможных, труднее и толковать эти идеограммы, несмотря на сравнительно более точную передачу грамматической стороны шумерской речи.
Одновременно с усложнением системы письма с точки зрения содержания ее знаков происходило упрощение их форм. Вырисовывать каждый знак со всей необходимой для его узнавания подробностью было нелегко, а писать приходилось со временем все больше и все быстрее. К тому же на вязкой глине плохо получались кривые линии. Постепенно каждый знак превратился в комбинацию прямых черточек. Черточку делали нажимом ребра среза прямоугольной палочки, которую держали не вертикально, а так, что один угол среза входил глубже и оставлял более широкий след на одном конце нажима; поэтому черточки превратились в клинообразные углубления, а шумерские иероглифы — в клинопись. На камне еще некоторое время продолжали вычерчивать рисунки, но на глине шумерские иероглифы стали клинописью почти тогда же, когда сама система знаков обратилась в подлинную письменность, иначе говоря, когда стали систематически обозначать знаками не только понятия, но и грамматические показатели тех слов, которые эти понятия выражали, т. е. примерно с середины III тысячелетия до н. э.
Рисунки в их «клинописном» облике стало невозможно отождествлять с изображенными предметами, да это и не пытались делать: любой знак стал просто условным сочетанием особым образом расположенных углубленных клиньев, причем с каждым столетием их сочетания все более упрощались — до полной неузнаваемости; возникали различные пошибы, скорописи, разные почерки, но принципы сложившейся шумерской письменности более не менялись.
Такое письмо было придумано для шумерского языка. Однако уже в первой половине III тысячелетия до н. э. его стали приспосабливать и для чтения по-восточносемитски, или по-аккадски, как этот язык стал называться позже, а затем и для чтения на одном из западносемитских языков — «эблаитском» (в Северной Сирии). Сплошь рисуночную запись можно было, в сущности, использовать для подсказывания сообщения в принципе на любом языке, чему мешали лишь отдельные ребусные знаки, понятные только на том языке, где, например, «вернуть» и «тростник» звучало одинаково (ги), но по-восточносемитски эти слова зву-

Зоб. Шумерская письменность: структура клинописного текста
чали туррум и канаум, и, не зная шумерского языка, понять было бы невозможно, почему они изображены одним и тем же знаком. Написанный таким образом текст подсказывал лишь шумерское чтение. Поэтому для чтения по-восточносемитски стали более широко пользоваться ребусными написаниями для служебных слов и грамматических показателей. Например, в надписи одного из древнейших царей города Ура, где знаки еще не клинописные, а представляют собой линейно упрощенные рисунки, встречается выражение «его жена» — по-шумерски это было бы дам-ани. Если бы надпись предназначалась для чтения по-шу- мерски, писец нарисовал бы знак женщины слитно со знаком, восходящим к изображению почетного места для сидения, и это значило бы «жена» дам, а потом нарисовал бы сосудик для масла — ни. Но так как было задумана, чтобы надпись читалась по-семитски, где выражение «его жена» звучало ассат-су, то вместо сосудика ни писец пририсовал другой значок, о котором теперь уже неизвестно, что именно он первоначально изображал, однако его употребляли для шумерского глагола зу «знать» или су. Поэтому можно было догадаться, что составной знак «жена» надо читать не дам (по-шумерски), а ассат (по-семитски), а все вместе — ассат-су.
Постепенно для писания по-аккадски ребусные (звуковые, фонетические) знаки стали применять все шире, причем даже и для корней.
Ведь если написано а-са-су, то гораздо легче догадаться, что это аккадское ассат-су «его жена», чем если написано ЖЕНА-зг/, и нужно еще ломать голову, значит ли это ассат-су «его жена» или что-нибудь по-шумерски, например дам-зу «жена твоя».
Однако вплоть до конца существования клинописи любой писец имел право вставить в аккадский текст шумерскую идеограмму или целое шумерское выражение, которое всякий раз надо было, однако, читать по-аккадски (такие написания называются гетерограммами). Причина заключалась в том, что аккадские слова в фонетической (оиллабографической) записи много длиннее шумерских идеограмм, а когда писали на тяжелых и громоздких глиняных плитках, то приходилось экономить место. К тому же шумерский язык был и оставался священным языком культа и знания. И вот молодым писцам приходилось наизусть заучивать огромные шумеро-аккадские словари. Полный список всех шумерских гетерограмм с их аккадскими соответствиями, составленный современным ученым, занимает на бумажных страницах несколько томов, а древние словари

306
записывались на глиняных «таблицах», более похожих на кирпичики.
Аккадские клинописные тексты, если они записаны достаточно четким почерком, обычно читать довольно легко, но многозначность силла- бограмм и гетерограмм и здесь создает для современного исследователя известные затруднения, и иногда ученым приходится вновь и вновь отказываться от ставших уже привычными чтений слов и собственных имен, когда они оказываются ошибочными.
Описанное нами развитие клинописи относится к позднейшим временам по сравнению с теми, которые занимают нас сейчас, поэтому вернемся к Нижней Месопотамии рубежа IV и III тысячелетий до н. э. — начала Протописьменного периода (ПП I).

Еще по теме Изобретение шумерской иероглифической письменности:

1. Генезис шумерской цивилизации
2. Ритм шумерской истории
3. Шумерская литература
4. Политическая история шумерских городов-государств
5. Премного любопытное РАЗЪЯСНЕНИЕ187 ЗАГАДОК И ФИГУР ИЕРОГЛИФИЧЕСКИХ И ФИЗИЧЕСКИХ, изображённых на ГЛАВНОМ ПОРТАЛЕ КАФЕДРАЛЬНОГО СОБОРА ВААДЫЧИЦЫ НАШЕЙ В ПАРИЖЕ
6. Шумерское общество
7. § 5.13. Секретные изобретения
8. Примерно в 2350 году до н.э. шумерский царь объявляетвойну коррупции и богатству — и теряет свой трон
9. 3. Описание изобретения
10. § 5.12. Служебные изобретения
11. 4. Формула изобретения
12. 3. Патентоспособность изобретения