На рубеже демографической катастрофы

вразличных отраслях науки накопилась информация, позволяющая более обоснованно говорить об отдаленных последствиях крупнейшего в истории человечества радиационно-экологического бедствия. Результаты исследований не оставляют места щадящим, успокаивающим прогнозам.

По данным Министерства статистики и анализа РБ, сейчас в зоне радиоактивного загрязнения выше 1 Ки/км2 насчитывается 1 млн. 840 тыс. 951 человек. Среди них более 483 тыс. детей.
Существовавшие до чернобыльской аварии традиционный уклад жизни, шкала ценностей, культурные ориентиры и мировоззрение всех социальных групп ныне Чернобыльского региона претерпели существенные изменения (самосознания, половозрастной и квалификационной структуры населения). В итоге загрязненную территорию и отдельные относительно чистые пятна внутри нее можно охарактеризовать как регион исключительно глубокого социокультурного бедствия.
Анализируя демографическую ситуацию в чернобыльской зоне и в Беларуси в целом, академик НАН РБ Е.М. Бабосов отмечает: «Вызванные чернобыльской катастрофой негативные изменения... поставили нашу республику на грань демографической катастрофы». Растущая естественная убыль населения сопровождается ухудшением физического и психического здоровья населения, что в результате приводит к потерям в генофонде. Такое положение фиксируется с 1994 года. От больных детей Чернобыля родятся больные внуки Чернобыля, а по
том правнуки и т. д. Доктор биологических наук Р.И. Гончарова (НИИ генетики и цитологии НАН РБ) отмечает, что «частота врожденных пороков развития будет возрастать в последующих поколениях, пока не достигнет равновесного состояния». «Все население Беларуси живет на территории повышенного генетического риска. Нам необходим постоянный мониторинг заболеваемости всего населения». Такой вывод на фоне крайне недостаточных медицинских и социальных мер защиты населения приводит к мысли о том, что рубеж, отделяющий общество от демографической катастрофы, может быть перейден в самом ближайшем будущем.
В результате экологической миграции на загрязненных территориях деформировалась квалификационная структура населения. Часть вакансий заполняется за счет мигрантов из различных регионов бывшего СССР (беженцы составляют до 20% населения чернобыльской зоны). Для восполнения кадровых потерь открыт мединститут в Гомеле, пединститут в Рогачеве. Набранные туда по целевому направлению студенты должны вернуться в свои районы, которые массово покинула местная элита. А ведь элита занимала свои традиционные ниши в общей субкультуре региона. С ее оттоком культурная среда беднеет, становится однобокой, теряет традиционные варианты духовного развития, альтернатив которым еще не имеет. Эти духовные ниши сейчас пытаются заполнить религия и криминальный мир.
Медицинские данные свидетельствуют, что физическое и психическое здоровье детей чернобыльской зоны ухудшается. По сведениям НИИ санитарии и гигиены, в экологически загрязненных районах среди дошкольников высок процент детей с отставанием биологического развития от паспортного возраста (39,1%), часто и длительно болеющих (20,5%). Школьники, подвергшиеся радиационному облучению, отличаются повышенным уровнем ситуативной и личностной тревожности, которая коррелируется с уровнем загрязненности. Школьные же нагрузки рассчитаны на здорового во всех отношениях ребенка. Мнения, что чернобыльские дети, ослабленные воздействием радиации, часто не в состоянии их вынести, придерживаются все большее число медиков, психологов, педагогов.
Институтом «Белрад» разработана программа по обучению населения загрязненных районов основам радиационной грамотности и созданию на базе местных школ центров, владеющих необходимой информацией о радиационной ситуации, литературой о радиацион
ной защите (сейчас такой литературы в зоне нет) и внедряющих в сознание жителей элементов нового экологического сознания.

Около 20% опрошенных школьников хорошо осведомлены о правилах жизни в зоне, но уровень радиационной грамотности населения в целом низок. Большая часть жителей не владеет информацией о допустимых уровнях загрязнения продуктов, о методах ведения хозяйства в условиях радиации, нерегулярно носит продукты на пункт дозиметрического контроля (если таковой вообще имеется). По данным того же института, в деревне Ольманы Столинского района в семьях учителей, медработников, колхозных специалистов уровень внутренних накоплений радионуклидов в 10-20 раз ниже, чем у остальных жителей деревни.
В большинстве чернобыльских районов после аварии распространилось убеждение, что радионуклиды из организма можно вывести с помощью водки.
Это мнение плюс сильный психологический стресс на фоне падающего уровня жизни привели к тому, что алкоголизация стала одной из характерных черт жизни в чернобыльской зоне. И именно на периферии чернобыльской зоны (Светлогорск) зарегистрирована вспышка наркомании.
Несмотря на то что радиационная культура населения в чернобыльской зоне низка, все же традиционное отношение к окружающей среде и образу жизни изменилось. Даже те, кто живет на загрязненных землях по «дочернобыльским» правилам, осознает, что этого делать нельзя и что радиация по-прежнему угрожает их здоровью. Но годы, прошедшие после аварии, невозможность или нежелание изменить традиционный жизненный уклад сформировали привычку жить в условиях риска. Академик Бабосов даже отмечает, что адаптивный тип реагирования людей на условия проживания в зоне загрязнения имеет медленную, но неуклонную тенденцию к расширению.
Одновременно присутствуют два несовместимых явления — чувство опасности и пренебрежение ею. Болезни или их ожидание, чувство страха и вины перед детьми сформировали у населения комплекс жертвы, когда все вокруг виноваты во всех бедах, а ответственность за свою судьбу перекладывается на кого угодно — на государство, фон
ды, медицину — и жизнь превращается в ожидание гуманитарной помощи. Помощь эта воспринимается уже как спецпаек и не унижает человеческое достоинство. «Мы пострадали — нам должны» — такой принцип доминирует в чернобыльской зоне. Стремительно стареющая и болеющая чернобыльская деревня так и не смогла полностью понять и принять правила смертельной игры.
Улучшение бытовых условий в зоне загрязнения создаст у населения иллюзию благополучия, заставит закрепиться в ней тех, кто еще планирует уехать, и даже привлечет в зону новых людей. Этому как нельзя лучше поспособствуют и официальные заявления, что в зоне можно нормально жить и работать. Уже сняты ограничения на прописку, уже возвращаются назад переселенцы, не прижившиеся в новых местах, уже направляются в зону по распределению молодые специалисты. Уже вводятся в оборот ранее оставленные земли. Согласно заявлению Александра Лукашенко, в 1997 году возвращено в оборот 5 тыс. гектаров земель, ранее выведенных из хозяйственного использования. Позднее в оборот возвращались все новые зараженные площади. Такая политика в отношении загрязненных территорий приведет к расширению чернобыльского социума, к увеличению групп риска, к росту заболеваемости и как следствие — к потерям в генофонде. Вот тогда уж точно грянет демографическая катастрофа с необратимыми последствиями[2].

<< | >>

↑

Источник: Юрий Шевцов. Объединенная нация. Феномен Беларуси. 2005

Еще по теме На рубеже демографической катастрофы:

- Внешняя политика и международные отношения - Вопросы политологии - Геополитика - Государственное управление. Власть - Гражданское общество - История международных отношений - История политических и правовых учений - Общие вопросы политологии - Политика - Политическая философия - Политические исследования - Политические режимы и партии - Политология в Украине - Социальная политика - Социология политики - Этнополитология -