3.4.4. Закавказье: новая геополитическая динамика

На обширном евразийском пространстве выделяются три региона, стабильность которых вызывает тревогу мировой общественности: Балканы, Кавказ и Центральная Азия. Среди них и Закавказье как неотъемлемая часть Большого Кавказа.

Основные участники создания политики безопасности на Южном Кавказе — его независимые и признанные страны: Грузия, Армения, Азербайджан; государства, граничащие с регионом, — Россия, Турция, Иран. А также Соединенные Штаты Америки и международные организации: ООН, ОБСЕ, СНГ, ГУАМ и НАТО.

Кроме того, в этот список необходимо включить непризнанные, но де-факто существующие страны: Абхазию и Южную Осетию, Нагорный Карабах. При этом главные на региональном пространстве игроки уже давно и категорично определили степень своего участия в процессе обеспечения безопасности в регионе. В частности, для России этот регион является «зоной внешнеполитических приоритетов», Иран Южный Кавказ объявил «зоной государственной безопасности», а США и партнеры — «зоной национальной безопасности».

Вместе с тем оценивать ситуацию, складывающуюся в регионе, путем вычленения ее характерных особенностей, присущих только

159

Армении или Азербайджану, Грузии, Ирану, Турции, невозможно. Все эти страны теснее, чем может показаться на первый взгляд, связаны между собой. Недопониманием этого страдают западные участники данного процесса, которые в силу географической оторванности от региона и смутного представления о специфике политических, экономических, этнографических условий слабо представляют себе суть происходящего на Южном Кавказе. И тем не менее США удалось оттеснить на второй план по степени влияния на происходящие в регионе события такие страны, как Турция и Иран.

Южный Кавказ не перестает удивлять и поддерживать мировое сообщество в повышенном тонусе, то и дело вливая ему очередную порцию адреналина. Последние события в Грузии, регулярные заявления политиков Азербайджана о возможности силового решения проблемы Нагорного Карабаха и акцентированность Армении на вопросах укрепления собственной обороноспособности определенно свидетельствуют о непростой и все более усугубляющейся военно-политической обстановке в регионе. Милитаризация Кавказа достигла критического максимума. Суммарный военный бюджет трех закавказскихреспублик составляет сегодня более 1,5млрд долл.!

Согласно данным Стокгольмского международного института по исследованию проблем мира и Лондонского института по освещению войны и мира, военные бюджеты Азербайджана, Армении, Грузии непрерывно растут, опережая большинство стран мира и многократно (до 40 раз) — темпы роста своих же ВВП. В середине 2007 г. военный бюджет Грузии достигал 303 млн, Армении — 264 млн, Азербайджана — более 900 млн долл. Так, на каждый миллион жителей Южного Кавказа приходится 75 танков и 85 артиллерийских установок, что превышает аналогичные показатели таких стран, как Турция и Иран. Сегодняшний Кавказ стал одним из самых милитаризованных регионов мира. Независимые государства Южного Кавказа обладают военным потенциалом, сравнимым с потенциалом средней европейской страны. Численность азербайджанской армии составляет 70 тыс. человек, численность личного состава вооруженных сил Армении — 45 тыс. человек. Максимальная численность вооруженных сил Грузии в 2006 г. составила 31 тыс. 878 военнослужащих.

Помимо военного потенциала трех признанных международным сообществом государств существуют военные машины трех непризнанных образований, вполне сопоставимых с признанными

160

государствами. Вооруженные силы Абхазии — это 5 тыс. человек, Южной Осетии — З тыс. По огневой мощи армии Абхазии и Южной Осетии практически не уступают Грузии. Танков у Грузии — 80—100, у Абхазии — 100, у Южной Осетии — 87. Тяжелых орудий (калибром свыше 122 мм) — соответственно 117, 237 и 95.

Не так давно правительство Грузии увеличило бюджет министерства обороны в годовом исчислении почти вдвое — с 513 млн лари (303 млн долл.) до 7 млрд (566 млн долл.), а в конце сентября парламент страны одобрил предложение правительства о значительном увеличении военного бюджета на 2008 г. — более чем на четверть. Военные расходы Тбилиси в будущем году вырастут до 723 млн долл. Грузинские власти отмечают, что дополнительные средства потребуются, среди прочего, на ускоренное реформирование армии, необходимое для вступления в НАТО.

Военный бюджет Азербайджана со 146 млн долл. в 2004 г. вырос почти до 1 млрд в этом году. Расходы на оборону по сравнению с 2000 г. в Армении увеличились в 3,5 раза (в 2006 г. в Армении на оборону было выделено почти 150 млн долл., в 2007-м — почти 264 млн долл.), в Азербайджане — в 8, в Грузии — в 10 раз. Обращает на себя внимание то, что значительный рывок страны Закавказья совершили именно в 2006—2007 гг.

Подобные факты не могут не беспокоить Россию и ее партнеров по ОДКБ, особенно учитывая явный дисбаланс сил между самими закавказскими государствами (Армения на фоне соседей выглядит очень скромно). На прошедшем в середине сентября 2007 г. заседании секретарей Совета Безопасности организации был рассмотрен вопрос о ситуации, складывающейся в зоне действия договора.

Подводя его итоги, генеральный секретарь ОДКБ Николай Бор-дюжа отметил, что в ходе заседания не остались без внимания и «воинствующие заявления представителей разных государств о желании разрешить некоторые замороженные конфликты военным путем, вопросы об эскалации военной деятельности, увеличении военных бюджетов и численности вооруженных сил в Грузии и Азербайджане». Как заметил генеральный секретарь, все это может стать фактором «нестабильности и угрозы для стран — членов ОДКБ».

С первых дней своего существования в качестве независимого государства Россия обозначила Южный Кавказ как зону своих приоритетных стратегических интересов. Тот, кто контролирует Закавказье, тот контролирует Каспийское море, выходы в Сред

161

нюю Азию и на Ближний Восток. С этой точки зрения регион имеет важное значение для российских стратегических интересов. Одна из важнейших задач Москвы — сдержать негативное развитие событий на Южном Кавказе, как бы ни стремилось «международное сообщество» вытеснить оттуда Россию.

Российское доминирование на Юге Кавказа не является проблемой ее «имперского возрождения». Обеспечение стабильности в бывших республиках Закавказья — принципиальное условие мирного развития внутри самой России, сохранения ее государственной целостности. Россия — кавказское государство. И данный тезис — не просто красивая метафора. Семь субъектов РФ (Адыгея, Ингушетия, Дагестан, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия, Северная Осетия, Чечня) находятся непосредственно на территории Северного Кавказа, а еще четыре — на территории Степного Предкавказья (Краснодарский и Ставропольский края, Ростовская область и Калмыкия). При этом Черноморское побережье Краснодарского края и район Кавказских Минеральных Вод Ставропольского края относятся к Кавказскому региону. Обеспечение безопасности на российском Кавказе немыслимо и неотделимо от стабильности в Грузии, Армении и Азербайджане. Именно поэтому с момента распада СССР Россия взяла на себя бремя геополитического лидерства на Южном Кавказе. Отсюда ее повышенный интерес к тому, что происходит вокруг Абхазии и Южной Осетии. Стабилизация ситуации на этих территориях соответствует российским национальным интересам.

Наши непосредственные соседи по региону неоднократно озвучивали мнение о том, что Москва не имеет строго определенной и выверенной по отношению к Закавказью политики, и продолжают об этом говорить и сегодня. Действительно, в 1990-е гг. Россия сама находилась не в лучшем положении и проводить внятную политику по отношению к Еревану, Баку и Тбилиси была не в состоянии. Результаты этого не преминули сказаться — грузинский вектор напрямую направлен сегодня на Брюссель и Вашингтон, азербайджанский — на Брюссель, Вашингтон и Анкару. Однако армянская сторона в этом отношении гораздо больше учитывает интересы России в регионе и высоко оценивает свои отношения с ней. Поэтому считать политику Москвы в Закавказье совсем уж провальной никак нельзя. Если в Тбилиси резоны вступления в НАТО считают неоспоримыми, то у Армении есть все основания колебаться.

162

только не видит для себя особых выгод, но и справедливо опасается, что это станет ударом по его интересам. Армения продолжает оставаться реальным стратегическим партнером России на Южном Кавказе. Она строит свою внешнюю политику на принципе обеспечения равновесия между разными военно-политическими блоками, чьи интересы непосредственно касаются Кавказского региона. Это в наибольшей степени отвечает государственным интересам Армении на современном этапе.

Нельзя не заметить и улучшения отношений России с Азербайджаном. В ходе весеннего визита 2007 г. в Баку Председатель Совета Федерации Федерального Собрания РФ Сергей Миронов дал понять, что мнения некоторых аналитиков об «охлаждении» в последнее время отношения между Россией и Азербайджаном «должны остаться на совести самих аналитиков». С его точки зрения, российско-азербайджанские отношения стратегического партнерства развиваются по восходящей. Это относится и к экономике, и к гуманитарной сфере, и ко многим другим областям двустороннего сотрудничества. «Это наглядно подтвердило и успешное проведение как Года России в Азербайджане, так и Года Азербайджана в России, которое вылилось в убедительную демонстрацию российско-азербайджанской дружбы. Об этом ярко свидетельствует и рост двустороннего товарооборота между нашими странами в 2006 г. на 50% по сравнению с 2005 г. (в настоящее время — свыше 1,6 млрд долл.)».

В последние годы подходы Азербайджана к решению вопроса о правовом статусе Каспия стали постепенно приближаться к российско-казахстанским. Свидетельством тому служат два двусторонних «каспийских» соглашения, одно из которых Баку заключил с Астаной в ноябре 2001 г., а другое — чуть ранее — с Россией. В них речь идет фактически об установлении границ национальных секторов пропорционально длине береговой линии каждой из пяти прибрежных стран. Россия и Азербайджан также достигли принципиальной договоренности по разделу Каспия.

Вместе с тем позиция Азербайджана в отношении Каспия определяется прежде всего его выгодным географическим положением и обладанием ощутимыми запасами энергоресурсов. Основные месторождения Азербайджана сосредоточены на Апшеронском полуострове и прилегающих к нему зонах суши и акватории Каспия. Баку дает нефть исключительно высокого качества. Благодаря этому себестоимость его готовой продукции, несмотря на вы

163

сокую стоимость сырой нефти, умеренно высокая. Азербайджан исходит из того, что наиболее нефтеносные районы Каспия территориально прилегают к его «сектору» и он — единственный в «прикаспийской пятерке», кто конституционно закрепил свой суверенитет на часть Каспия. Это подразумевает возникновение на Каспии государственных границ, что неприемлемо ни для России, ни для других прикаспийских государств — Ирана и Туркменистана в первую очередь.

Главные надежды Баку связаны с проектом БТД. Разумеется, России невыгодно, что нефть потекла в западном направлении в обход ее территории. Это негативно сказывается на экспортных возможностях страны, снижении валютных поступлений в казну. Однако нашей стране не удалось воспрепятствовать строительству этого трубопровода.

Есть и другие нерешенные вопросы в отношениях Баку и Москвы. Азербайджанские политики хотели бы, чтобы Россия заняла «более активную», т.е. отвечающую азербайджанским интересам, позицию в нагорно-карабахском урегулировании. Баку дает понять Москве, что в случае бездействия России в этом вопросе он будет вынужден пойти на более тесное сотрудничество, в том числе и в военной области, с США, Турцией и в целом с НАТО. И в то же время официальный Баку не бросился сломя голову в объятия Вашингтона и не повернулся спиной к Москве, как это сделал Тбилиси, и сегодня пожинает плоды вполне успешной многовекторной внешней политики, инициированной президентом Ильхамом Алиевым. Не случайно Баку, не задумываясь, отказал американцам в просьбе о предоставлении азербайджанской территории в качестве плацдарма для атаки на Иран, но поддержал инициативу России о совместном использовании РФ и США Га-балинской РЛС, как, впрочем, неоднократно опровергал и слухи о прекращении ее аренды российской стороной.

Другое дело Грузия, претендующая сегодня благодаря поддержке США на роль регионального лидера.

Помимо решения глобальной задачи по распространению собственных стандартов мироустройства на весь Южный Кавказ, для Запада Грузия представляет особый интерес в качестве территории, через которую проходят стратегический нефтепровод Баку — Тбилиси — Джейхан и строящийся газопровод Баку — Тбилиси — Эр-зерум. Кроме того, северные границы Грузии непосредственно примыкают к России, к ее Северному Кавказу, нестабильность

164

ситуации в котором всегда можно использовать в качестве козыря в глобальной внешнеполитической игре.

Тбилиси продолжает требовать удаления Москвы из переговорного процесса по регулированию конфликтов. Одновременно грузинские власти идут на расширение военных связей с США. В 2003 г. между США и Грузией было заключено соглашение о сотрудничестве в военной области. В соответствии с ним переброска любой американской военной техники на грузинскую территорию должна осуществляться по первому требованию командования вооруженных сил США, которое пользуется полной свободой в ее дальнейшей передислокации. США получили право размещать в Грузии оружие любого вида, что серьезно нарушает баланс сил в регионе и создает угрозу международной безопасности.

Недавно на территории Грузии прошли крупные маневры «Co-operative Archer 2007» с участием ВВС США. В основном самолеты взлетали с аэродромов, расположенных в центральной части Грузии, в том числе с военного аэродрома бывшей российской военной базы в Вазиани. Судя по тому, как активно грузинское руководство помогает США своими воинскими контингентами в Ираке, режим Михаила Саакашвили не будет против предоставления американцам своей военной инфраструктуры в случае начала Соединенными Штатами военной операции против Ирана.

Проведение досрочных президентских выборов было удачным технологическим ходом, которым Саакашвили поставил в тупик своих оппонентов. Собственно говоря, он провел релегитимиза-цию власти. Но она не решает проблему кризиса в стране, поскольку есть высокий уровень недоверия к действиям президента. Даже провозглашенный Саакашвили курс на евроинтеграцию страны не нашел столь массового, как ожидалось, одобрения со стороны избирателей. В ходе параллельного с выборами референдума по вопросу вступления страны в НАТО за присоединение к альянсу высказалось около 60% участников референдума, что не намного превышает показатель самого Саакашвили и значительно меньше, чем озвучивалось в начале прошлого года. Так что, скорее всего, кризис в Грузии будет продолжаться до следующих парламентских выборов, так как компромисс между политическими элитами маловероятен. А сама Грузия, по всей видимости, вступила в полосу внутренних кризисов.

Москва ожидает первого шага от Тбилиси в налаживании российско-грузинских отношений. Глава МИД России Сергей Лавров,

165

присутствовавший на церемонии инаугурации президента Грузии, вежливо объяснил в столице соседнего государства, что Москва готова налаживать отношения, но это ей нужно не более, чем Грузии, и первый шаг должен быть за Тбилиси. Российская же сторона в свою очередь готова ответить адекватными практическими действиями.

Не случайно в Тбилиси еще раз было подчеркнуто, что Россия будет делать все, чтобы не допустить провокаций и вооруженных столкновений в зоне грузино-осетинского и грузино-абхазского конфликтов, а проблемы территориальной целостности страны должны решаться через нормализацию отношений Тбилиси с Абхазией и Южной Осетией. Как известно, сегодня ситуация изменилась кардинальным образом из-за агрессии Грузии.

Усиление влияния России на Кавказе и в мире признают уже и на Западе. Не так давно группа американских экспертов, входящих в проект «Глобальный барометр влияния», пришла к выводу, что «США начинают постепенно терять свое влияние и позиции в мировом общественном мнении, уступая их поднимающейся России и другим новым игрокам, которые могут воздействовать на глобальные события даже больше, чем это удавалось до сих пор американцам».

Если политика России на Южном Кавказе и дальше будет выстраиваться в прагматическом ключе, то, учитывая географическую близость, культурные, технологические и человеческие связи, присутствие и влияние Москвы на Южном Кавказе позволят не только воспрепятствовать милитаризации региона, но и решить все самые насущные региональные проблемы, в том числе и территориальные.