§ 4. Антропологическая экспертиза

Теоретическая разработка и регулярное практическое осуществление антропологической экспертизы позволило бы в значительной степени избежать односторонности экономике и политикоцентриз- ма в оценке тех или иных социальных реформ. Дело в том, что две последние оценки направлены, прежде всего, на экспертизу условий и средств достижения общественных целей, а первая — антропологическая — позволяет осмыслить и оценить саму цель общественных преобразований: интересы развития человека как первичного, индивидуального, конкретного субъекта, творца и носителя всего общественного содержания.

Как видно, антропологическая экспертиза не отменяет и не заменяет собой ни экономическую, ни политическую оценки осуществляющихся в обществе преобразований, хотя в ее основе лежит существенно иной критерий.

В основе экономической экспертизы лежат макропоказатели, интегрированные в понятии экономической эффективности: производительность труда, норма прибыли, уровень инфляции и т. п. Политическая экспертиза апеллирует к показателям политической целесообразности проводимых реформ: целостность государства, устойчивость политического режима и политических институтов. Собственно человек — его потребности, интересы, желания, предпочтения — присутствует в этих оценках лишь косвенно, опосредованно, абстрактно. В основе же антропологической экспертизы лежит оцен- —

513 ка уровня и характера соответствия проводимых реформ и осуществляемых преобразований объективным тенденциям развития человека и его субъективным представлениям о своем месте в создаваемом будущем.

Антропологическая экспертиза есть, таким образом, необходимое продолжение и естественное завершение процесса объективации, есть своеобразная саморефлексия, осуществляя которую, человекдействи- тельно осознает себя подлинно активным субъектом истории, творцом своего собственного социального бытия. Важнейшим критерием этой экспертизы должна стать проблема смысла жизни.

Смысл жизни, а значит, и проблема творчества лежат в основе антропологической экспертизы, позволяющей соотнести результат человеческой деятельности с целями, идеями, прогнозами. В этой связи нет принципиальной необходимости дискутировать относительно приоритетов тех или иных этапов развития человечества либо в формационном, либо в цивилизационном, либо в каком-то ином варианте.

Имеет право на существование и тем более на перспективное развитие только то общественное устройство и то идеологическое (как теория идей и как теория идеалов) наполнение духовного мира общества, которые в состоянии обеспечить и гарантировать каждому индивиду условия для реализации смысла жизни, — полное и свободное участие в творческой деятельности.

Это возможно только тогда и там, где: а) отсутствует эксплуатация человека в любой форме и с любых позиций (со стороны общества, отдельных групп, людей или иных сил внешнего мира, если таковые возникнут); б) обеспечиваются равные условия и возможности каждому индивиду для реализации творчества, а значит и смысла его жизни.

Иначе говоря, лишь те социальные формы (отношения, институты, нормы), которые способствуют обретению человеком смысла его жизни, могут пройти антропологическую экспертизу. Все то, что препятствует этому, что затрудняет поиск и обретение смысла жизни, должно быть отнесено к разряду «получилось, как всегда».

Следовательно, структура процесса «перехода» субъективного в объективное может быть представлена последовательными ступенями: феномены духовного мира человека — процесс их объективации—реальные социальные формы — антропологическая экспертиза достигнутого результата.

Эта предметная область наполняется действительным содержанием лишь в том случае, если она будет сопряжена с теми областями знания (особенно с психологией и социологией), которые раскрывают

514 психофизиологическую природу и социальную детерминированность самих феноменов духовного мира человека — исходной ступени социально-антропологического исследования.

Введение в число факторов и критериев свободы интересов, целей, нравственных принципов, смысла жизни позволяет рассматривать свободу в самом широком контексте общественной жизни. В свете реформирования современного российского общества проблема свободы должна соотноситься практически со всеми задачами, встающими перед нами. Более того, свобода выступает в качестве одного из важнейших критериев, осуществляемых в стране преобразований.

В этой связи необходимо более четко, чем это принято подчас в литературе, определить содержание самого понятия «либерализм».

Для них совершенно неприемлемым, прежде всего, было распространение либеральных принципов лишь «на некоторые» лица и группы и лишь на «некоторые» виды деятельности и «некоторые» ценности, например на свободу слова или совести. Эти разработки необычайно актуальны для оценки нашей современной действительности. В этом отношении они подхватили и продолжили традицию русского либерализма, связанного с творчеством К. Д. Кавелина и В. С. Соловьева.

В обществе должны существовать как институты, обеспечивающие реализацию свободы в рамках рыночных отношений, так и институты, контролирующие и ограничивающие негативное влияние рынка на реализацию человеческой свободы. Иначе говоря, рынок должен регулироваться общественными институтами, то есть должен находиться под определенным контролем государства.

Другое дело, что этот контроль не может реализовываться в форме чисто командно-тоталитарного нажима на рыночные отношения. В рамках такого «контроля» рыночные отношения как таковые вообще не могут быть реализованы. Значит, государственный контроль должен осуществляться в таких формах, которые соотносительны с самими рыночными отношениями, органически взаимосвязаны с ними, не аннигилируют друг друга.

Очевидно, что вся сложность взаимоотношений государства и рынка состоит в том, что эти взаимоотношения должны осуществляться главным образом в рамках не политических, а экономических и нравственных форм.

515 В странах давних и устоявшихся рыночных отношений в качестве таких форм выступают антимонопольное законодательство (законодательно оформленное экономическое воздействие государства на основные тенденции развития рыночных отношений), справедливая и социально, а не только экономически ориентированная налоговая система, социально ориентированное распределение бюджетных ресурсов, нравственно и экономически поддерживаемое меценатство, различные формы благотворительности и т. д.

Из сказанного следует, что при изучении общества необходимо, во-первых, учитывать проблему объективности социального мира как результата деперсонификации общественных связей и отношений; во-вторых, общество есть определенная системная взаимосвязь между индивидами, отношения между которыми весьма противоречивы и требуют поэтому, по крайней мере, внимательного к себе отношения; в-третьих, психологически общество и составляющие его элементы воспринимается как некое отчуждение продуктов деятельности от деятеля; в-четвертых, общество есть объективная внутренняя логика движения деперсонифицированных продуктов человеческой деятельности.

Поэтому оно должно предполагать полноту личной жизни, свободное, изнутри определяемое единство, солидарность всех личных элементов. Общество является, таким образом, реализацией человеческой потенции в двояком смысле слова — в смысле принятия социальной реальности как объективности; в смысле непрерывного созидания этой реальности; в смысле понимания человеком своей социальной творческой роли.

Объективность социального мира означает, что последний противостоит человеку как нечто внешнее по отношению к нему, но созданное, тем не менее, именно его усилиями. Главный вопрос заключается в том, сознает ли человек, что, каким бы объективированным ни был социальный мир, он создан людьми и может быть ими переделан.

Нередко человек — творец мира — воспринимается как его продукт, а человеческая деятельность — как эпифеномен нечеловеческих процессов. Парадокс заключается в том, что человек создает реальность, которая отрицает его, и это отрицание он далеко не всегда отчетливо осознает.

В этом плане антропологическая экспертиза социальной деятельности человека должна быть понята как инвариант адекватной оценки итогового результата всех творческих усилий человека, без которой тот или иной конкретный процесс созидательной социальной деятельности не может считаться завершенным.

Литература: 1.

Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания. М., 1995. С. 33. 2.

Хайдеггер М. Письмо о гуманизме // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 336. 3.

Уайтхед А. Приключения идей // Уайтхед А. Избранные работы по философии. М., 1990. С. 439. 4.

Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1986. С. 360. 5.

Паскаль Б. Мысли. М., 1994. С. 65, 115. 6.

Бубер М. Проблема человека // Бубер М. Два образа веры. М., 1995. С. 161. 7.

Левицкий С. А. Трагедия свободы // Сочинения. Т. 1. М., 1995. С. 147.