7. СУБЪЕКТЫ ПРАВООТНОШЕНИЙ

Статья 313 ГК РФ не вводит специальных терминов для обозначения участвующих в данных правоотношениях лиц. Для кредитора и должника этого и не требуется, а специальный термин для третьего лица, производящего исполнение, думается, необходим, поскольку обозначение его просто в качестве третьего лица могло бы привести к смешению такого лица с иными субъектами, также именующимися третьими лицами (например, по договору в пользу третьего лица).

Третьими лицами, исполняющими обязательства должников, на практике выступают различные субъекты, участвующие в гражданском обороте, - граждане, в том числе индивидуальные предприниматели, юридические лица, публично-правовые образования в лице соответствующих органов.

При исполнении обязательства третьим лицом возникающие правоотношения, как правило, складываются между тремя лицами: кредитором, должником и третьим лицом.

Правовое положение указанных субъектов помимо общих норм гражданского права определяется в данном случае также характером тех правоотношений, в которые вступают эти лица. Кредитор и должник состоят в обязательственных отношениях, регулируемых соответствующими нормами, установленными для данного вида обязательства. Так, например, если речь идет о кредитном договоре, отношения займодавца и заемщика соответственно регулируются нормами ГК РФ о займе и кредите, а также гражданско-правовыми нормами, содержащимися в других законах.

Надлежащее исполнение обязательства должника третьим лицом в связи с этим должно отвечать требованиям закона, предусмотренным для данного вида обязательства. Иными словами, для признания надлежащим исполнения, производимого третьим лицом, последнее должно совершить действия, предусмотренные условиями договора и применимыми для соответствующего обязательства нормами закона. Поэтому, если законом или условиями обязательства установлены определенные требования к правовому статусу должника, есть основания полагать, что и третье лицо должно обладать таковым статусом в той части исполнения, которое им производится. Так, например, если подрядчик обязан получить лицензию для производства тех или иных работ, то и третье лицо (субподрядчик), на которое возлагается исполнение обязанности подрядчика в договоре подряда по выполнению тех или иных работ, требующих наличия лицензии, должен иметь таковую.

Таким образом, юридическая характеристика надлежащего исполнения обязательства третьим лицом зависит от правовой природы обязательства, требований закона и договора к обязательству, исполнение которого производится третьим лицом. Из этого могут вытекать и особые требования к субъекту исполнения обязательства.

Другим кругом отношений, влияющих на требования к субъекту, исполняющему обязательство должника, выступают отношения между должником и третьим лицом.

Наиболее сложным вопросом здесь, пожалуй, является определение статуса третьего лица, которое в принципе может исполнять обязательство должника. Ключевым для решения этой проблемы является вопрос о том, должно ли третье лицо быть дееспособным. В свою очередь ответ на этот вопрос зависит от того, как с правовой точки зрения характеризуются сами действия, составляющие исполнение обязательства.

Исполнение обязательства является категорией спорной в гражданском праве. Вопрос этот, на наш взгляд, является столь сложным, что удовлетворительно разрешить его в рамках данной работы невозможно. Отдельные авторы полагают, что исполнение обязательства - это юридические действия. Причем одни считают их односторонними сделками, другие - договорами, третьи - юридическими поступками. Большинство ученых относит исполнение именно к односторонней сделке. Некоторые исследователи полагают, что исполнение обязательства - это фактические действия.

В юридической литературе выдвигается концепция, согласно которой исполнение должника является сделкой, но третье лицо, на которое возложено исполнение, совершает только фактические действия. Н.О. Нерсесов относил, например, действия лица, вручающего вещь ее приобретателю по поручению отчуждающего, или действия лица, производящего уплату указанного ему количества денег, к соучастию для исполнения заключенной юридической сделки, полагая при этом данные действия одним из видов фактического соучастия, то есть действиями фактическими <*>.

--------------------------------

<*> См.: Нерсесов Н.О.

Близок к этой концепции и М.В. Кротов, который указывает, что третье лицо не становится стороной в обязательстве, поскольку оно по отношению к кредитору выполняет только фактические действия, например, передает имущество, платит деньги, выполняет работу и т.д. <*>. В.С. Толстой стоит на иных позициях, критикуя изложенный подход. Он указывает следующее: "Если иногда и говорят о фактическом исполнении или фактических действиях, связанных с исполнением, то под этим подразумеваются особые случаи, когда в реализации обязательства участвуют должник и лица, привлеченные им по договору или на основе административных полномочий, и когда, следовательно, исполнителем является не тот, кому противостоит право требования кредитора, а, так сказать, субдолжник, т.е. лицо, которое на самом деле (фактически) производит исполнение. Но и действие этого лица представляет собой юридический акт, поскольку оно также порождает правовые последствия, в частности прекращает обязанности основного должника перед его кредитором" <**>.

--------------------------------

<*> См.: Гражданское право: Учебник. Часть 1 / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 467.

<**> Толстой В.С. Исполнение обязательств. С. 25.

Отдельные фрагменты из арбитражной практики показывают, что, например, перевод иностранной валюты в качестве валютной операции рассматривается как распорядительная сделка <*>.

--------------------------------

<*> Пункт 17 Обзора практики разрешения арбитражными судами споров, связанных с применением законодательства о валютном регулировании и валютном контроле: информационное письмо Президиума ВАС РФ от 31.05.2000 N 52 // Вестник ВАС РФ. 2000. N 7. С. 65 - 66.

Появление в правоотношении третьего лица, которое по своему правовому положению может оказаться отличным от должника субъектом, вызывает вопрос о возможности изменения действия тех или иных норм гражданского права, учитывающих различие правового положения субъектов. Например, организация может возложить на гражданина обязанность по уплате известной суммы кредитору. В связи с этим возникает вопрос: вправе ли гражданин исполнить это обязательство посредством уплаты соответствующей суммы наличными деньгами и распространяется ли на него ограничение по расчетам наличными денежными средствами между организациями?

Институт возложения исполнения обязательства на третье лицо нередко используется так называемыми недоимщиками, т.е. лицами, имеющими задолженность по платежам в бюджет и внебюджетные фонды. На практике такие недоимщики возлагают исполнение своих денежных обязательств перед кредиторами на своих должников. Таким образом, причитающиеся недоимщикам денежные средства не поступают к ним на банковские счета, и у налоговых органов отсутствует возможность получить эти средства со счетов недоимщика. При этом недоимщики, являясь должниками перед коммерческими кредиторами, получают возможность рассчитаться перед ними по своим долгам. Гражданское законодательство не регулирует налоговые отношения и потому не содержит и не может содержать каких-либо норм, препятствующих такой практике. Налоговое законодательство также не устанавливает каких-либо запретов для использования законных цивилистических конструкций. Поэтому практика отдельных арбитражных судов исходит из того, что обязательство должника по гражданско-правовому договору может быть исполнено третьим лицом даже при наличии у должника недоимки по налогам, а кредитор обязан принять исполнение, предложенное за должника третьим лицом <*>. Надо заметить, что законодательство позволяет налоговым органам обратить взыскание не только на денежные средства недоимщика, но и на его права требования к дебиторам. Таким образом, фискальные органы имеют юридические средства для защиты публичного интереса. Однако практика других арбитражных судов строится на обратных позициях, когда считается незаконным возложение исполнения обязательства "должника-недоимщика", в частности по возврату кредита банку, на третье лицо <**>.

--------------------------------

<*> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 31.08.2001 N Ф08-2320/2001.

<**> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 04.12.1997 N Ф09-668/97-АК. Эта позиция соответствует имевшей место в 1997 г. практике Президиума ВАС РФ. См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 29.07.1997 N 2353/97 // Вестник ВАС РФ. 1997. N 11. С. 70; Постановление Президиума ВАС РФ от 21.10.1997 N 1007/97 // Сарбаш С.В. Арбитражная практика по гражданским делам: Конспективный указатель по тексту Гражданского кодекса. М., 2000. С. 173.