Проблема управления в обществе

Сегодня информация служит мощным приводным ремнем любых изменений в обществе. Осознание этого факта привело к появлению концепции информационного общества.

Прямолинейный подход к объяснению общественных процессов и общественных отношений, основанный на материальных балансах труда и капитала, сменили более сложные схемы, учитывающие ментальность людей, зависимость их поведения от поведения других людей, а также неопределенность и нерациональность действий членов общества.

В обсуждениях этого вопроса выяснилось, что поведение человека часто подвержено стереотипам, подражательно и далеко не всегда рационально. Лауреат Нобелевской премии по экономике 2002 г. Даниэл Канеман и его соавтор Эймос Тверски экспериментально исследовали свойство отсутствия инвариантности в принятии решений — ситуации, в которой решения людей зависят не только от условий задачи, но и от формы ее представления. Один из наиболее известных игроков всемирного рынка Джордж Сорос в ряде своих книг пишет, что рынком во многом управляют человеческие мнения, ментальность и настроения, а не рациональный выбор, и именно поэтому рынок часто приобретает нестабильность, движимый волнами ажиотажного спроса — на доллар, на соль или мыло, на акции тех или иных предприятий.
Таким образом, в задачах моделирования общественных отношений необходимо принимать во внимание именно то, что поведение общественных систем непосредственно связано с характером распространения информации в обществе и в первую очередь — с распространением управляющих воздействий.
Оглядываясь в недалекое прошлое, мы понимаем, что на наших глазах произошло крушение одной из самых грандиозных попыток сделать поведение общества плановым и предсказуемым на основе научных посылок. Принципы западной свободы и демократии, примененные к экономике СССР — системе, связанной жесткими связями, привели прежде всего к разрушению этих связей, в результате чего было потеряно и управление системой в целом. Спад производства и экономический кризис на время улучшили экологическую ситуацию в стране. Однако падение общего уровня культуры, этого механизма самосдерживания общества, в условиях роста коррупции и отсутствия реального управления и привели в настоящее время к ситуации, при которой природные ресурсы
хищнически расходуются в надежде, что все как-нибудь утрясется лет через 40—50, еще до того, когда нынешние месторождения будут дочиста выработаны...
Беспрецедентный спад экономики, продолжавшийся до 2000 года, вынуждал всю страну жить «на грани» — на грани выживания. При этом мы вошли в область некоторой «порочной» стабильности, отличающейся существенно заниженными (по сравнению с достигнутыми в 1980-е годы) экономическими показателями. Отчасти это может быть объяснено известным лукавством советской статистики, частично — неудачным «сцеплением» российской экономики с экономикой мировой, рыночной. К нашему удивлению, устойчивых состояний в рыночной экономике оказалось значительно более одного — это и протекционистский азиатский рынок, и регулируемый рынок США, и, наконец, различные варианты криминального рынка, как в Венесуэле и Колумбии. И если развитые страны Запада постоянно наращивают контроль над рынком, то в России маятник рынка, сорвавшийся с жесткой привязи плановой экономики, качнулся в противоположную сторону. И вопреки упованиям на то, что все самоорганизуется и мы достигнем высокого уровня автоматически, к 2000 году маятник нашел промежуточное, относительно устойчивое состояние — состояние полукриминального рынка, основанного на торговле природными ресурсами.

Годы правления Владимира Путина привели к тому, что рынок нефти и газа был полностью взят под контроль государства. Однако столь полный контроль исключает рыночный механизм из внутренней системы общества, тогда как мировой рынок нефти подвержен значительным колебаниям спроса. В результате созданная система государственной монополии оказывается в целом зависимой от факторов рынка и потому крайне уязвимой — как со стороны стихийных рыночных кризисов, так и для направленного воздействия крупных финансовых спекулянтов. Совместное действие факторов кризиса и спекуляций способно дестабилизировать экономику стран и даже целых регионов мира — так было, например, во время азиатского кризиса 1997 года.
Общий спад производства, перманентный кризис в стране связан именно с кризисом управления. Что же вызвало кризис
управляющей, т. е. информационной по своему характеру, сети? Мощный поток гласности или целенаправленный демонтаж главных пунктов передачи управляющих сигналов? Сегодня ответ на этот вопрос вышел из области предположений. Информационные сети невероятно устойчивы к случайным воздействиям. Их практически невозможно разрушить случайно, но при наличии определенного плана они очень уязвимы.[††††††††††††††††††††††††] С точки зрения исследований, проведенных в отношении сетей, подобных Интернету, крушение старой системы управления страной было отнюдь не случайным, и термин «демонтаж» здесь более уместен.
Расходование природных ресурсов с точки зрения управления порочно еще и потому, что проблема выживания природы и самого народа России не только остра, но и отягощена предысторией индустриализации. Если мы захотим второй раз построить современную технику и технологию «любой ценой», то цена может оказаться слишком высока. С одной стороны, исчерпан ресурс энтузиазма, его вычерпали 70 лет строительства коммунизма, с другой — инструменты разрушения природы, изобретенные человеком, стали намного эффективнее, чем во времена первой индустриализации. Сознательно нарушать природный баланс, бороться с природой и покорять ее стало смертельно опасно! Экосистемы необыкновенно устойчивы, но и необыкновенно уязвимы — при некотором за- критическом воздействии трофические сети рушатся (как и информационные цепи управления), экосистема впадает в период активной перестройки, в ходе которой ее видовой состав может обновиться на 90%. По этому поводу Н.Н. Моисеев писал, что главный вывод из работ, проведенных в рамках моделирования биосферы и эффекта «ядерной зимы»; состоял именно в том, что были обнаружены некоторые предельные режимы, границы, переступать которые человеку нельзя, иначе он будет сметен с лица Земли как вид — столь сильны будут разбуженные силы биосферных перестроек и климатических катаклизмов. Во многом это ограничение напоминает греческую легенду о Титанах: низвергнутые в Тартар, они могут вос
прянуть, если олимпийцы будут беспечны. Здесь в роли беспечных олимпийцев выступаем мы, люди, тогда как титанические силы до времени дремлют в природе.
Для того чтобы не разбудить стихию, необходимо надежное управление, гарантирующее от кризисов. Оно поддается демонтажу, но может быть и создано вновь — для управления ресурсным потенциалом страны и «новой» экономикой — экономикой знаний, которая может сделать востребованными множество людей в современной России. Как оно может быть устроено?

<< | >>

↑

Источник: Самсонов Александр Львович. Система мира и миры систем. 2009

Еще по теме Проблема управления в обществе: