ЛЕКЦИЯ 10

Если фонетика языка аналогична национальному Космосу данного народа (страны), то грамматика языка — средство проникнуть в национальный Логос. Существует несколько структур для связывания слов в предложения, но главные и ближайшие нам (в индоевропейской группе языков) — два типа: синтетический и аналитический.

Синтетические языки — санскрит, латинский, греческий, русский, немецкий... Аналитические — французский, английский... Синтетические (от греческого syn-thesis = со-положение, со-ставление) — более древние, естественные, «гонийные»: в их странах культура вырастает из натуры, там синтез «гонии» и «ургии». Аналитические (от греческого ana-luo = развязывать, разделять) осуществляют принцип «разделяй — и властвуй!» (через эту процедуру разделения). Таков был принцип римских императоров (divide et impera), но таким же методом работает абстрактная мысль и наука: разделить объект на части — и поочередно орудовать с ними. Так же действует и принцип разделения труда в производстве — для большей продуктивности.
Аналитический способ связи слов в языке приспособлен к «Ургийному» стилю в жизни и в мышлении; он хорошо служит более отчетливому и быстрому восприятию команд и приказов, массовому производству товаров и слов.
Тенденция прослеживается в развитии языков —от синтетического типа к аналитическому. Английский язык прогрессировал в этом отношении далее всех, французский — меньше, немецкий — еще меньше. Русский язык остается синтетическим. Но и английский язык, поскольку он язык естественный (не искусственно изобретенный), органиче-ский, содержит черты «ГО- НИИ», природы — в себе. Например, традиционное, не рациональное правописание, так что иностранцы шутят, что по-английски пишется «Ливерпуль», а произносится «Манчестер». Такое правописание подобно упорству англичан в неприятии рациональной десятичной системы счисления, что принята на континенте Евразии и в мире вообще; но они придерживаются своих архаических «дюймов», «футов», «дюжин», «милей», «фунтов», «пинт», «баррелей», которые связаны с телом человека как привилегированной естественной системой отсчета и мер. Следовательно, латинский и русский языки примитивны, в сравнении с английским? —спросил меня студент Весленского университета Джеймс, когда я излагал эти идеи. Да, — ответил я. — Как и Библия, что «примитивна» в сравнении с компьютером. Как симфония Бетховена, что «примитивна» в сравнении с сонористикой в современной музыке.
Помедитируем теперь над специфическими чертами синтетического типа языковой структуры. В таких языках есть система «склонений» и «падежей». Вслушаемся внимательным слухом в корни этих грамматических терминов. «СКЛОНЕНИЕ» (лат. Declinatio) есть наклонение, наклон — вниз, туда, где Мать-земля распростерта. «Склонение» есть вариант гравитации, земного притяжения и выражает сыновство Логоса по отношению к Космосу, что естественно в странах Евразии, где народы рожались местными природами, а потом стали трудиться среди родной природы, постепенно созидая Культуру, которая выступает как продолжение Природы в жизни человеческого Общества.
То же самое и термин «падеж» (лат. casus от глагола cadere = падать, опускаться) означает некое припадание, поклонение: словно слово прижимается к груди Земли в поклоне сыновнего почитания.
Вслушайтесь в названия падежей, — как много идей и эмоций они излучают! Только Именительный (Nominative) нейтрален, рационален, есть как бы «нулевой» падеж, означает просто «наименование». Падеж Родительный (Genitive от genesis) — падеж «гонии»: выражает отношение к родителям, предкам, родство, сыновнее чувство. Он сообщает идею рождения и принадлежности: чей ты? чья вещь? — на этот вопрос отвечает и потому именуется и Posessive case (англ.). Падеж Дательный (Dative от dare = давать) предлагает дары, подарки, это падеж любви, милости и жертвы, благодарения... Падеж Винительный (Accusative от accusare = обвинять) означает, напротив, отношение противостояния, оппозиции, страстное отношение к «врагу», противнику как объекту моих усилий, работы. Ведь в процессе работы над предметом я полагаю его изначально плохим, сырым — «сырье» он лишь, и вот я преобразую его, воспитываю, веду к совершенству, возвожу в перл создания, шедевр (что есть по-французски chef-d’oeuvre = «шеф изделий»). Падеж Творительный (Instrumentalis —инструментальный) прозрачен в своей идее: это падеж творения, труда, «ургии»; также данная вещь, сущность полагается существующей не для себя, но в служении иному существованию, становясь орудием их жизни и совершенствования. Это как бы — «христианский» падеж —служения ближнему и самопожертвования. Падеж Предложный (Locative от locus = место) выражает уважение к Пространству, к ложу и лону; слова становятся как бы вместилищами, восприемниками других сущностей или кланяются куртуазно друг другу. Еще падеж «Отложительный» (Ablative от ablatere = класть в сторону, отлагать) выражает тоже некое эмоциональное отношение к ценности вещи в пространстве и времени.

Падеж Звательный (Vocative от vocare = звать, окликать, голосить) — падеж коммуникации, приглашение к совместному деланию.
Тенденция развития языков от синтетического типа к аналитическому шла параллельно и отражала развитие Труда, «ургий- ного» отношения к Бытию, вытеснение Природы Культурой. Язык должен был отсекаться от естества и чувства и воспитываться в направлении от субстанциальности и экзистенциаль- ности к рациональности и функциональности. Подобно тому, как спиленное дерево обрубается от сучьев и ветвей, в нем выпрямляются изгибы и узлы, — так и слово обтесывалось от суффиксов и флексий и укорачивалось почти до своего корня. Слова английского языка стали большей частью короткие, односложные. При этом те идеи и значения, отношения, которые выражались в синтетическом типе слова суффиксами и окончаниями, трансформировались в различные операторы, указатели, вспомогательные знаки (как это в математике...), которые ставятся перед или после слова — как предлоги, артикли и т.п. В результате этой длительной хирургической операции слово стало своего рода стандартной деталью, подобно детали механизма в машине, которая способна изыматься и вставляться с помощью операторов и индикаторов и работать в любой функции: как существительное, глагол, прилагательное... Так, слово work может быть a work (работа), to work (работать), workshop (рабочий-магазин, мастерская)... Было слово организмом — стало механизмом.
Работа анализа в преобразовании синтетического типа языка может быть уподоблена технике Геракла в его борьбе с Антеем, титаном, сыном Г ей (Земли-матери). Последний прижимался к Земле (Склонение! Падеж!) и получал энергию и силу (Смысл!) в контакте с почвой. Геракл же с великим усилием отодрал Антея от Земли-матери: отделил, поднял в воздух, где Антей утратил свою силу и был побежден.
Имя существительное (так было!) стало обстругано = абстрагировано от своих падежей, их окончаний, уже не имело нужды кланяться земле и другим существам, но стало самостоятельным и Self-made (= самосделанным, каков англичанин-джентльмен) — намеревался сказать, но вдруг осознал, что, напротив: в английском языке слово не может стоять в предложении само по себе, и не «само-сделано» его значение, но «другими- сделано» — предлогами, частицами и т.п.
Строгий порядок слов в аналитическом предложении — это их дисциплина в гражданском обществе, с разделением труда между частичными индивидами. Слова же синтетического языка способны к инверсии —то есть свободны занимать разные места в последовательности членов предложения, не теряя при этом свой полный смысл, потому что они снабжены всем, в чем нуждаются, внутри себя. Так сказать, Omnia mea mecum porto — латинский афоризм, означающий: «все мое ношу со мной», — как это в идеале независимой, свободной личности. Возможность инверсии — это роскошь и красота в стиле литератур, поэзии на синтетических языках.
Мы в этом размышлении подошли к интересному парадоксу. Общее место в современном миропонимании— утверждать, что индивидуум становится в ходе истории более самостоятельным, тогда как в патриархальном, античном и средневековом стилях жизни он был более зависим от природы, рода, общества. Однако сюжет: строгий порядок слов и инверсия — хороший индикатор как раз противоположного. В самом деле: современный человек, допустим, великолепный профессионал в химии, умрет, если профессионал в сельском хозяйстве не произведет пищи и на него, а специалист в торговле не свяжет их друг с другом. Архаический же человек, старомодный, сам выращивал корм на своей земле, сам строил дом, молился богам (Богу) и пел, знал секреты лечебных трав и как жить в согласии с временами года, — такой, целостный человек, был действительно самостоящим в бытии и «самосделанным» — не то что современный частичный индивид, раб в системе разделения труда, от которой полностью зависим.
Строгий порядок слов строит предложение посредством операции сложения, прибавления значений, которая проще, нежели умножение значений, что происходит при свободном порядке слов в синтетическом предложении, с возможностью инверсии.
Система родов была разрушена в процессе прогресса языков к аналитическому типу. Священный Эрос претерпел операцию обрезания или, точнее, стерилизации. Все имена были сущностями, прикрепленными к Мужскому или Женскому началам бытия, и таким образом переживались как более одушевленные и поэтические. Ныне же мы работаем с кастрированными, выхолощенными словами, в жанре «унисекс», что есть идеал для современного феминистского движения.
Однако есть свои минусы и в синтетических языках. Например — та же самая роскошь, неэкономность, сверхизобилие, когда одно отношение (родовое, к примеру) выражается и в существительном, и в соотнесенном с ним адъективе —прилагательном, в глаголе и т.д. Слова аналитического языка мобильны, оборотисты, а синтетического — неуклюжи...

<< | >>

↑

Источник: Георгий ГАЧЕВ. МЕНТАЛЬНОСТИ НАРОДОВ МИРА. 2008

Еще по теме ЛЕКЦИЯ 10: