Порфирий

Жизнь Порфирия известна из того, что он сам рассказывает о себе в сочинении «Жізнь Плотина», а также из сочинения Евнапия «Жизнь философов». Порфирий — младший современник Плотина, он был моложе его лет на тридцать. Порфирий происходил из римской провинции Сирия, из старофиникийского города Тира. Настоящее имя Порфирия — Мелх (или Мелех). Он стал учеником Плотина за шесть лет до смерти последнего, когда оказался в Риме в возрасте около тридцати лет (Плотину же тогда было около шестидесяти). Порфирий пробыл с Плотинам не до конца жизни своего учителя, расставшись с ним за год до его смерти по причине своей душевной депрессии. «А когда я, Порфирий, однажды задумал покончить с собой, — рассказывает Порфирий, — он (Плотин. — А. Ч.) и это почувствовал и, неожиданно явившись ко мне домой, сказал мне, что намерение мое — не от разумного соображения, а от меланхолической болезни, и что мне следует уехать. Я послушался и уехал в Сицилию... это и спасло меня от моего намерения, но не позволило мне находиться при Плотине до самой его кончины».

Порфирий — не только редактор «Эннеад». Он был автором 77 самостоятельных сочинений. Среди них комментарии на трактаты Плотина, на диалоги Платона (на «Тимей» и др.), на сочинения Аристотеля. Комментируя Платона и Аристотеля, Порфирий утверждал, что оба эти философа, которых часто противопоставляют друг другу, в главном и в основном сходятся. Большая часть сочинений Порфирия погибла (как и вообще большая часть трудов античных философов), но сохранилось все же немало: восемнадцать. Среди них «Жизнеописание Пифагора» и «Жизнеописание Плотина». Оба этих жизнеописания полны всяких чудес, призванных показать полубожественный характер обоих философов.

Порфирий был противником христианской религии. Правда, в древности существовало мнение, что он сам одно время был христианином, на что как будто бы намекает Августин, замечая в своем сочинении «О граде божьем», что Порфирий некогда имел истинную любовь к мудрости и знал Иисуса Христа, т. е. его учение. Историк по имени Сократ утверждает, что Порфирий перестал быть христианином и стал отступником, придя в негодование из-за несправедливых обвинений в его адрес со стороны некоторых христиан в Кесарии.

У Порфирия был целый труд в пятнадцати книгах, созданный им в Сицилии, который так прямо и назывался — «Против христиан», но он до нас не дошел. Это сочинение ученика Плотина было сожжено христианами в 448 г., через полтора века после смерти Порфирия, когда христианство давно уже было государственной религией Римской империи, возглавляемой императорами-христианами, а не гонителями христиан. О сочинении Порфирия «Против христиан» мы знаем как по сохранившимся от него фрагментам, так и от его христианских критиков.

Порфирий подверг строгой критике содержание и Ветхого и Нового Заветов. Он отрицал подлинность «Книги Даниила», доказывал, что автором «Пятикнижия» (в иудаизме: «Торы») не мог быть Моисей. Он указывал на непоследовательности и противоречия в евангелиях и отрицал божественность Иисуса Христа. Порфирий хотел приостановить обращение в христианство культурных людей своего времени и обращал их внимание на то, что христианские мифы алогичны и противоречивы, а христианская вера — вера невежд.

Однако не следует думать, что Порфирий отвергал религию как таковую, был атеистом. Порфирий —сторонник традиционной политеистической религии. В античных мифах он усматривал аллегорическое выражение философских истин. Для Порфирия религия должна быть средством совершенствования человека, его усиления, а не ослабления, что он и приписывал христианству, осуждая его.

Известно, что Порфирий излагал учение Плотина в ясной и отчетливой форме. Он развивал практическую, прикладную сторону учения Плотина. Цель философии —спасение души. Ее восхождение от низменного существования к возвышенному должно быть, полагал Порфирий, постепенным. Полная и внезапная перемена может только повредить душе, привыкшей к дурной «пище». Здесь чувствуется полемика с христианством, которое практиковало внезапное обращение к христианской вере (так было, например, с Августином).

Порфирий более детально, чем это сделал Плотин, разработал вопрос о видах добродетели, которые не просто сосуществуют, но образуют как бы ступени, по которым душа восходит к совершенству. В сочинении «Сентенции» Порфирий различает такие виды добродетели как политические, или метриопатические, катартические и пара- дейгматические.

Политические, или метриопатические (сдержанность в страстях, умеренность, выдержка) состоят в сведении стихийных душевных аффектов к «золотой середине», осуществляемом практическим разумом. Здесь чувствуется влияние Аристотеля с его учением об этической добродетели как средней между двумя крайностями —пороками. Так как метриопатические добродетели проявляются главным образом в общении людей в государстве, то Порфирий называет их также политическими.

Катартические (очистительные) добродетели состоят в достижении состояния бесстрастия — стоической апатии. На этой, второй, ступени душа не только умерена в страстях, но вовсе лишена их. Порфирий называл вторую ступень в восхождении души уподоблением Богу.

На третьей и на четвертой ступенях душа сперва эпизодически, а затем постоянно обращена к Уму.

Четвертый вид добродетели Порфирий называет парадейгматиче- ским (показательный, примерный). Парадейгматические добродетели —добродетели победившего в душе Ума.

Порфирий высоко ставит ум. В «Письме к Марцеле» (вдова его умершего друга, на которой Порфирий женился) философ прославляет умственную жизнь и труд как путь к ней, чему глубоко враждебны беззаботность и склонность к наслаждениям. Жизнь философа, говорит Порфирий, должна соответствовать его учению. Нельзя учить одному, а в своей жизни следовать другому. В этом отношении Порфирий — антипод Сенеки. Ум мудрого человека — вот что истинный храм бога. И только в таком храме нуждается мудрец. Истинный бог присутствует во всех хороших трудах. Если у бога что и следует просить, то лишь одни духовные блага, которые, будучи раз приобретенными, никогда уже не могут быть утрачены.

Душа, которая не устремлена к богу, становится обиталищем для демонов, в существование которых Порфирий верил, как и большинство людей древности.

Большую роль в истории философии сыграло «Введение» Порфирия к логической работе Аристотеля «Категории». Оно сохранилось. Будучи переведено со временем на латинский (впервые Боэцием), сирийский, арабский и армянский языки, «Введение» Порфирия оказало громадное влияние на философскую мысль не только поздней античности, но и всего Средневековья. Другое название «Введения» — «Пять звучаний». «Пять звучаний» —это пять отношений, в которых находится любой предмет, его пять характеристик. Предмет принадлежит к какому-то виду предметов, который входит с другими, близкими к нему видами в общий для них род, отличаясь от других видов своим видовым отличием. Поэтому предмет характеризуют род, вид, видовое отличие. А кроме того, предмет обладает устойчивыми (собственными) признаками и признаками случайными (которые могут быть и не быть), преходящими.

«Введение» Порфирия было своего рода завещанием античности будущему.

Порфирию принадлежит так называемое «Древо Порфирия» — пример дихотомического деления. Наивысший род существования — субстанция—делится по признаку «тело—бестелесное» на виды: телесная и бестелесная субстанция. Телесная далее делится по признаку «одушевленное — неодушевленное» на органическую и неодушевленную субстанцию, а органическая субстанция делится по признаку «чувствующее — нечувствующее» на животных и растения. Животная же субстанция по признаку «разумное — неразумное» делится на разумные и на неразумные существа. Разумные существа—люди. Разумное существо — человек. Это последний вид, который на виды уже далее не делится. Он делится не на виды, а на индивиды, которые существенно, по видовому отличию, друг от друга не отличаются.

Таково, насколько мы можем судить, мировоззрение Порфирия. Он был сторонником учения Плотина. Несмотря на высокую оценку ума, он все же выше ума ставил состояние экстаза, которое якобы однажды и сам испытал.

Ямвлих

Третьим крупным представителем неоплатонизма был Ямвлих (ок. 280 -г- ок. 330 гг.).

Время его жизни —переломное в истории Римской империи. В годы жизни Ямвлиха империя была восстановлена, но уже не как принципат, а как доминат. Начинается Поздняя Римская империя. Для нее характерен явный кризис рабовладельческого способа производства и зарождение в ее недрах феодальных производственных отношений. Возникают экономически замкнутые круп нозе'мельные латифундии со своим войском, судом и тюрьмой. Земли латифундий обрабатывались свободными арендаторами мелких земельных участков (парцелл) — колонами. Затем, заметив, что арендаторы истощают землю, их стали прикреплять к земле, закабалять. Крупные землевладельцы начали сажать на землю и рабов, давая им участок земли для обработки и жилище на нем («рабы с хижинами»). Так постепенно свободные и рабы сливаются в одно крепостное сословие. Центр жизни все более перемещается из городов в деревню. Города хиреют. Происходит упадок торговли и товарно-денежных отношений. Деньги регрессируют от монетной формы к слитковой. А затем уже начинается продуктообмен. Налоги взимаются натуральными продуктами.

В области управления складывается тип восточной деспотии с обожествлением императора. Империя варваризируется. Территориально она уже не расширяется. Напротив, она с большим трудом удерживает свои границы. Особенно силен напор варваров по Дунаю и по Рейну, с северо-востока и востока. На территорию империи то и дело вторгаются варварские племена. После изрядного кровопролития их пока еще удается замирять и селить на территории империи с тем,чтобы они несли военную службу, защищая империю от новых полчищ варваров. Но такие «защитники» опасны. Тем не менее вар- варизация армии продолжается. Центр империи перемещается на Восток. Рим перестает быть столицей и резиденцией императоров.

Первым доминусом был энергичный император Диоклетиан (284 — 305 гг. правления), который провел перепись населения, обложил его натуральными налогами, учредил войска быстрого реагирования и установил твердые дневные ставки заработной платы и твердые цены на рынках империи.

В «Эдикте Диоклетиана о ценах» сказано, что он видит, что в империи «бешеная жадность равнодушна ко всеобщей нужде», что в ней полно «бессовестных спекулянтов», что этого не видит и не знает только «тот, кто... закоснел душой и лишен всякого человеческого чувства». В империи царит «вакханалия цен». Поэтому власть считает необходимым вмешаться и установить твердые цены на все продаваемое на рынках. «Мы постановляем, — сказано в эдикте, — что, если кто дерзко воспротивится этому постановлению, тот рискует своей головой. Пусть никто не считает, что закон суров, так как каждому предоставлена возможность избегать опасности через сохранение умеренности. Той же опасности подвергается человек, который из жадности к наживе будет соучастником в деле нарушения этого закона. В том же будет обвинен и тот, кто, владея необходимыми для пропитания и пользования средствами, скроет их. Наказание должно быть серьезнее для того, кто искусственно вызывает недостаток продуктов, чем для того, кто нарушает закон. Мы предостерегаем всех от непослушания» (Хрестоматия по истории Древнего Рима. М., 1962. С. 563 —566). Слова о «риске головой» не было метафорой. На рынках было дежурство палачей. Завышающим цены тут же отрубали головы.

Империя была поделена сперва на две части (Диоклетиан взял в соправители полководца Максимиана, выделив ему западную половину империи), а затем и на четыре (тетрархия); каждый август выделил половину своей половины своему цезарю.

Ямвлих был учеником Порфирия. Его деятельность протекала в Сирии, откуда происходил и Порфирий. Ямвлих—глава сирийской школы неоплатонизма.

Ямвлих еще более усложнил и без того запутанную мировоззрен- ческо-философскую систему взглядов Плотина. И он ее мифологизировал. У Ямвлиха философия все более ре мифологизируется. Происходит процесс, обратный тому, который происходил при генезисе философии, когда философия возникала из мифологии благодаря логосу-интеллекгу в благоприятной для рождения нового мировоззрения социальной обстановке — в условиях глубокой перестройки всей экономической, социальной и политической жизни в Древней Греции — передового уголка на юго-востоке Европы, смыкающейся там с Малой Азией.

Усложняя систему Плотина, Ямвлих разделил Единое Плотина на два Единых. Это, во-первых, Единое целиком и полностью неизречен- ное, которое выше всякого бытия и всякого рационального познания. Это, в сущности, Единое Плотина. От себя Ямвлих ввел, во-вторых, просто Единое, Единое как начало для бытия и познания. Ямвлих пытается сделать невозможное — перекинуть мостик между Единым и Умом, между Единым и Многим, между Сверхбытием и Бытием.

Далее Ямвлих расчленил Ум на мыслящий (ноерос) и мыслимый (ноэтос) умы, членимые в свою очередь триадически, причем каждый член новой триады триадичен. Душа также триадична. Видя в математике путь к познанию мира и бога, Ямвлих превозносил Пифагора и его учение как божий дар. «Жизнь Пифагора» Ямвлиха — один из источников по пифагореизму, во многом сомнительный. У Ямвлиха было две — три собственных работы по математике.

Ямвлих различил души людей и души животных как нечто принципиально иное. Души людей связаны с умопостигаемой природой, которая животным недоступна. В практической жизни Ямвлих видел главное в вере в богов и в общении с ними. Как и Порфирий, Ямвлих занимался теургией (теургия — искусство влиять на волю богов, вызывая их благорасположение к себе, своего рода магия) и имел в этом успех. Ученики Ямвлиха рассказывали, что Ямвлих во время молитвы, обращенной к языческим богам, бывал осеняем золотым светом и возносился над землей на десять локтей. Для Ямвлиха высшая добродетель в вере в богов, которых Ямвлих разделил на надкосмических (их область сущее, ум и душа) и внутрикосмических (созидающие, одушевляющие, сочетающие и сохраняющие боги). Он вводил новых богов — и всего у него вышло 360 богов. Однако языческая мифология была уже почти мертва.