Термин

Истолкование Термина лежит на поверхности. Это бог межевого столба, границы между владениями (Овидий, Фасты, 2,642: separat indicio qui deus arua suo) или в межгосударственном масштабе между ager Romanus и его соседями.

Те duo diuersa domini pro parte coronant binaque serta tibi binaque liba ferunt.

С тон и с другой стороны тебя два господина венчают,

По два тебе пирога, по два приносят венка.

Термин избавляет того, кто его чтит, от грабежа, захвата,, тяжбы (659—660):

Tu populos urbesque et r?gna ingentia finis, omnis erit sine te Iitigiosus ager.

Грань ты народам и грань городам и великим державам,

А без тебя бы везде спорными были поля.

Выше перечислялись мотивировки, которые побудили Нуму к установлению культа Термина одновременно с культом Фидес: оппозиция между Ромулом и Нумой — это оппозиция агрессивной алчности и справедливого мира, или, как говорит Плутарх, Savait? и В этом понятии личного достоя

ния можно видеть отсвет ведийского понятия bh?ga. Просто в- Ригведе доля, bh?ga, как и добыча, ставка, обозначаемая через ?msa, означает главным образом «живое достояние», богатство, состоящее в скоте, в то время как Термин распределяет участки земли, основное имущество оседлого общества. 9.

Ювента

Juuentas {-ta, -tus) более сложна. Прежде всего она, как и Мак Ок, покровительствует юным, но не в их увлечениях № романических приключениях, как литературный Мак Ок. Она покровительствует им скорее в их правовом статусе, пока они считаются iuuenes: семнадцатилетние юноши, которые меняют toga praetexta на toga virilis, приносят ей жертву, что позволяет Тертуллиану (Ad nationes, 2,11) назвать ее dea nouorum togatorum — формула, подтвержденная Цицероном (Ad Atticum, 1,

18,3), который говорит об anniversaria sacra Juuentatis, и

Веррием Флакком (PauJ, с. 92 Ll=c. 266 L2), который говорит

о Juuentatis sacra pro iuuenibus instituta, а также тем, что 18 октября, день, в который Август надел toga virilis, имеет в одном календаре (Кумы) supplicatio Spei et JuuentatL

Но Ювента не только покровительница неисчислимых римских iuuenes, разбросанных повсюду случайностью 'рождения, она принадлежит iuuenes как возрастному классу, и прежде всего как наиболее боеспособной части населения.

Анналист Пизон приписал Сервию Туллию архаическую форму переписи, описание которой сохранил Дионисий Галикарнасский (4,15) и от которой современные историки отказываются немного поспешно. Дионисий говорит (§ 4): для того чтобы ежегодно знать количество uiri, mulieres и impuberes, составляющих римский народ, царь приказал жителям каждого ра- gus, собираясь в день Paganalia, бросать — прекрасный анахронизм — три вида монет в соответствии с этими тремя категориями. Он прибавляет — это то, что идет от Пизона,— что Сер- вий предписал также бросать по монете в казну Юноны Людины за каждые роды; за каждую смерть — в казну Венеры in luco [Libitina или Lubitina, древняя богиня мертвых, чье имя сближается с этрусским глаголом lupu 'он умер (?)’], а каждому юноше, получающему toga virilis,— в казну Ювенты, естественно, Ювенты, обитающей в приделе храма Юпитера О. М. И он заключает: «Царь таким образом мог каждый год знать и общее число римлян, и сколько среди них достигло призывного возраста», t?vs? е; a?xt?v TTjv TjXtxtav ei^ov.

Мы видим, что Ювента занимается в обществе тем, что обеспечивает ему силу и устойчивость,— постоянно обновляющимся юношеством, iuuenes. Понятия переписи населения призывного возраста, мобилизации, в общем постоянной, свойственны римской цивилизации, по крайней мере в тех отработанных формах, которые они приобрели в литературе. Ювента выполняет, хотя и в более ограниченном социальном слое, функцию, отчасти сходную с той, которую выполняет в Ригведе Арьяман, покровитель общества ариев. Арьяман охраняет сплоченность и прочность общества, которое, конечно, не является мирным, но которое не сжато даже в «гражданском» состоянии усовершенствованной арматурой центурий.

Iuuenes — это не только ядро боеспособного населения. Это еще и способная к продолжению рода часть населения, обеспечивающая тем самым постоянное его обновление. Между незрелым и немощным, между puer и setiex или даже senior именно iuuenis из поколения в поколение продолжает Рим, дает ему не только данного момента, актуальную жизненность, но

своей способностью к воспроизведению и ту последовательность которая и образует aeternitasA6. Juuenis созрел; он подлежит мобилизации, он сражается, но он и создает потомство: он miles, и он genitor. Тит Ливий в конце пятой книги, рассказывая о тревожных часах, когда римляне готовятся к приходу галлов Бренна47, описывает, как они сами сокращают свое общество, оставляя только то, что нужно, чтобы оно выжило и снова стало развиваться (5, 39, 12; 40, 1):

Поскольку не было никакой надежды, так как осталось мало войска, что город можно защитить, решили, что молодое воинство, iuuentas nii- litaris с женами и детьми, и еще крепкая часть Сената, senatusque ro- bur, укроются в крепости Капитолия, где соберут оружие и припасы, н из этого укрепленного места молодежь будет защищать богов, людей, имя римлянина... Потом они [покинутые старики] обращают свои призывы к колонне юношей, ad agmen iuuenum, которых они провожают на Капитолий, доверяя их мужеству и юной силе, uirtuti eorum iuuentaeque, все надежды, оставшиеся городу, побеждавшему во всех войнах в течение трехсот шестидесяти лет.

Эта iuuentus militaris, эти iuuenes с их uirtus и iuuenta значат больше, чем просто армия: вместе с coniuges, liberi и еще крепкими сенаторами они составляют ядро римского общества, залог и ресурсы будущего. Римский пейзаж — пейзаж героический и патриотический, где проступают основные функции Арьямана, в том числе и устойчивость общества ариев путем сохранения не только мужчин, но и жен, носительниц узаконенной плодовитости. При этих обстоятельствах римская iuuentus сдержала обещание, которое упрямство (contumacia) «ее» богини дало предкам. Не случайно, а вполне гармонично Камилл Тита Ливия так оканчивает речь, в которой убеждает римлян не покидать руины Рима ради сохранившихся в Вейях домов (5, 54, 7):

Вот здесь Капитолий, где давным-давно, когда здесь была обнаружена человеческая голова, толкователи объявили, что в этом месте будет глава мира, высшая точка империи. Это здесь, когда согласно авгурским указаниям, чтобы освободить Капитолий, Ювента’ и Термин, к великой радости ваших отцов, не позволили, чтобы их переместили. Вот здесь огни Весты, здесь щиты, ниспосланные небом, здесь все боги, которые будут к вам благосклонны, если вы останетесь...

Прекрасный текст, объединяющий младших божеств со всем, что занимает в религии самое высокое место,—с самим Юпитером и его Капитолийским храмом, чудом головы и щитом, который он сбросил на Рим и которым вместе с предохраняющими его копиями ведают салии Марса и Квирина, и, наконец, с Всстой и ее вечным огнем48. Подобно тому как Арьяман и Бхага, помощники Митры в двух близких областях — поддерж- 9

Зак. 61 ке общества мужчин-ариев и распределении благ в этом обществе,— одновременно и младшие по отношению к главному богу, и верховные вместе с ним по отношению к остальным богам, так и Ювента и Термин — младшие по отношению к приютившему их богу-дарю (гех), но разделяют его величие до такой степени, что были вырезаны надписи, посвященные Юпитеру Ювенте и Юпитеру Термину. Овидий (Фасты, 2, 667—672), говоря о Терминалиях, имеет основание противопоставить бога— межевой столб deorum cuncta turba 'общей толпе богов’:

...et magno cum Joue templa tenet:

Nunc quoque, se supra ne quid nisi sidera sernat, exiguum templi tecta foramen habent.

...в храме стоять и стоит вместе с Юпитером там.

Да и теперь, чтоб ничто, кроме звезд, ему не было видно,

В храмовой крыше пробит маленький в небо проем. 10.