Административная ответственность и правовое отношение

Понятие юридической ответственности — одна из нерешенных проблем права. Можно указать на три основные позиции в определении ее сущности и смысла. Одними сущность правовой ответственности отождествляется с санкцией *, с наказанием (а иногда с некарательными мерами государственного принуждения).

* В данном случае санкция понимается не узко — как составная часть правовой нормы, а как обозначение невыгодных последствий личного, имущественного, общественного характера, применяемых в качестве наказания к правонарушителю.

1 См.: Иоффе О. С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л., 1955, с. 9, 17; Лейст О. Э. Санкции в советском праве. М., 1962, с. 94—95; Марцев А. И. Теоретические вопросы общего и специального предупреждения преступлений. Автореф. докт. дис. Свердловск, 1975, с. 14; Петров Г. И. Советское административное право. Часть общая. Л., 1960, с. 289; Студеникина М. С. Законодательство об административной ответственности и проблемы его кодификации. Канд. дис. М., 1968, с. 131—133.

2 См.: Брайнин Я. М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. М., 1963, с. 11, 25—26; Шарго-родский М. Д. Детерминизм и ответственность. — Правоведение, 1968, № 1, с. 45—46; Курляндский В. И. О сущности и признаках уголовной ответственности.— СГП, 1963, № 11, с. 92.

>>>8>>>

понятии и сущности юридической ответственности, поскольку и здесь ответственность рассматривают как реализацию правовых санкций либо как обязанность отвечать за совершенное правонарушение'.

Поскольку речь идет о двух построениях: «ответственность — наказание» и «ответственность — обязанность», полагаем, что они как две стороны одного явления не могут быть противопоставляемы друг другу. Правовая ответственность, толкуемая в широком смысле, — это обязанность. Та же ответственность, но в узком смысле — наказание. Такой сложный вид социальной ответственности, как правовая ответственность, не может рассматриваться односторонне: следует различать ее идеальный (внутренний) и материальный (внешний) аспекты *. Как общее, идеальное понятие ответственность есть результат абстрагирующей деятельности человеческого мышления. Это обязанность', рассматриваемая и как долг, внутреннее побуждение, нравственное обязательство выполнять предписания права или требования общественного мнения о соблюдении правопорядка, и как необходимость (сообразующаяся, впрочем, с собственным желанием нарушителя) дать отчет управомоченным субъектам по поводу деликта, принять на себя вину за его последствия, подвергнуться (добровольно или принудительно) действию санкции. Овеществленная, предметно определенная форма юридической ответственности, ее материальный смысл — это наказание, понимаемое как государственная реакция, внешнее противодействие правонарушению со стороны лиц, облеченных правом преследования и суда, — лишениями личного, имущественного характера, воспитательными и другими мерами.

Противники отождествления правовой ответственно-

1 См.: Самощенко И. С. К вопросу о причинности в области юридической ответственности. — В сб.: Вопросы общей теории советского права. М., 1960, с. 340; Алексеев С. С. Общая теория социалистического права. Свердловск, 1964, вып. 2, с. 182; Бра-тусь С. Н. Юридическая ответственность и законность (очерк теории). М., 1976, с. 112; Го р ш е н ев В. М. К вопросу о понятии юридической ответственности в советском праве. — Вопросы теории советского права. Новосибирск, 1966, с. 46.

* В философской и юридической литературе обоснованно рассматривается юридическая ответственность в широком плане, выходящем за рамки понятия таковой лишь как последствия правонарушения. Эта идея породила концепцию юридической ответственности в аспектах позитивном (ответственность вообще, регламентируемая законодательством) и ретроспективном (ответственность за содеянное).

>>>9>>>

сти и наказания свои доводы мотивируют ст. 43 Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, раздельно регламентирующей условия освобождения от уголовной ответственности и условия освобождения от наказания. Отсюда они делают вывод, что ответственность и наказание — понятия хотя и взаимосвязанные, но не тождественные, самостоятельные '. Однако если проанализировать законодательство об уголовной и административной ответственности с точки зрения делимости понятия «ответственность», то придем к заключению, что в ряде статей Уголовного кодекса УССР не проводится различие между понятием «наказание» и «ответственность». Исходя, например, из смысла ст. 50 Уголовного кодекса Украинской ССР, делаем вывод о том, что всякое освобождение от ответственности означает тем самым освобождение лица от назначения и реального отбытия наказания. Такой же вывод о «слитности», тождестве наказания и ответственности можно сделать из анализа ст.ст. 39, 40, 41 УК УССР, где речь идет об основных началах назначения наказания и об обстоятельствах, смягчающих или отягчающих ответственность. Неотделимость ответственности от наказания можно наблюдать и в случаях освобождения от административной ответственности. В соответствии со ст. 15 Указа Президиума Верховного Совета УССР от 15. 12. 1961 г. «О дальнейшем ограничении применения штрафов, налагаемых в административном порядке»2 при отсутствии оснований для применения наказания дело прекращается. Тем самым лицо освобождается и от ответственности. Неотделимы эти понятия и в институте давности административного преследования. Основания для этого же вывода дает и анализ актов об амнистии, которые предусматривают полное или частичное освобождение от уголовной или административной ответственности, содержащее в себе и освобождение от наказания 3.

1 Ведомости Верховного Совета СССР, 1959, № 1, ст. 6; Б р а й-н и н Я. М. Указ. соч., с. 26; Тихонов К. Ф. Субъективная сторона преступления. Саратов, 1967, с. 49.

2 Ведомости Верховного Совета УССР, 1961, № 53, ст. 609.

3 См.: Указ Президиума Верховного Совета СССР от 31.10.1967 г. «Об амнистии в связи с 50-летием Великой Октябрьской социалистической революции» — Ведомости Верховного Совета СССР, 1967, № 44; Указ Президиума Верховного Совета СССР от 6.05.1975 г. «Об амнистии в связи с 30-летием победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.» —Там же, 1975, № 23.

>>>10>>>

Фактическое несение административной ответственности выражается в том, что правонарушителю, во-первых, выносится порицание компетентным органом, выражающее отрицательную оценку противоправному поведению от имени государства. Во-вторых, назначается наказание, своей мерой соответствующее тяжести содеянного. В-третьих, взыскание исполняется. В случаях, когда административный материал народным судьей или другим органом (должностным лицом) передается для рассмотрения в товарищеский суд или общественным организациям по месту работы или проживания нарушителя, вопросы вины, порицания, наказания решаются общественными органами, следовательно, и в этих условиях ответственность и наказание остаются единым понятием.

Следует заметить, что наказание дает представление о ретроспективной ответственности как последствии правонарушения, признании личности, виновной в проступке. Здесь ответственность и наказание в равной мере есть следствие порицания правонарушителя в административном или судебно-административном порядке и основаны на возникшей ранее обязанности отвечать за проступок, понести наказание. «Ответственность — обязанность» нельзя сводить к юридически значимому моменту признания нарушителя виновным и применения кары. Ответственность как обязанность значительно шире ответственности за конкретный деликт да и в целом понятия правовой ответственности. Как моральная или политическая (в частности, партийная) ответственность начинается раньше, чем применение наказания. Она возникает с вхождением в силу правового запрета и конкретизируется с момента совершения проступка. Последнее отмечалось учеными-криминалистами, справедливо полагавшими, что возбуждение уголовного преследования правонарушителя и означает привлечение к ответственности '. Данная позиция совпадает и с решением вопроса в действующем законодательстве. В соответствии со ст. 50 Уголовного кодекса УССР законодатель относит время возникновения ответственности не только к моменту рассмотрения дела в суде ( в частности, вынесения обвинительного приговора), но и ко времени расследования уголовного дела.

1 См.: Курляндский В. И. Указ. соч., с. 91; Пионтков-ский А. А. О понятии уголовной ответственности. — СГП, 1967, № 12, с. 44.

10

>>>11>>>

Если ответственность сводить лишь к моменту признания виновным и применения государственного принуждения, игнорировать ее свойства как обязанности, то легко прийти к заключению, что правонарушитель до момента реализации в отношении его наказания не обязан нести ответственность *. Итак, двойственный характер правовой ответственности проявляется в том, что до признания лица виновным ответственность — это обязанность. С момента же признания вины ответственность — наказание.

Там, где правовую ответственность рассматривают во всем многообразии внутренних свойств и внешних проявлений, закономерно приходят к выводу о ее неразрывной связи с правовым отношением.

Отношение есть одна из форм, один из необходимых моментов всеобщей взаимосвязи предметов, явлений, процессов в природе, обществе и мышлении. «Каждая вещь (явление, процесс etc.) связаны с каждо й»,— отмечал В. И. Ленин '. Это означает, что не может быть права ни на что, как и ничьего права. Все находится «в отношении необходимости к другому»2. Сложные отношения взаимной зависимости, власти и подчинения, выража-юшиеся в определенных актах поведения, согласованных с обязательными для всех нормами, слагают людей в государственные и административные (управленческие) правовые отношения. Регулируемые законодательством о браке и семье, возникают отношения между супругами, родителями, детьми. Потребности имущественных отношений, товарного обмена, опосредствованные юридическими нормами, связывают людей в гражданские правоотношения и т. д. Точно так же факт совершения проступка ставит его совершителя в определяемое правом отношение к государству и его органам. Возникает юридическая связь, содержанием которой являются права и обязанности участников данного отношения, их возможное и должное поведение. Юридическая ответственность,

* «Ответственность — это не обязанность претерпевания последствий, проистекающих из правонарушения, а самое их претерпевание в состоянии принуждения» (Братусь С. Н. Указ. соч, с. 102—103). Рассматривая ответственность только как реализацию санкции, С. Н. Братусь не мог не прийти к выводу об искусственности конструкции правового отношения ответственности (см.: там же, с. 104).

1 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 29, с. 203.

2 Т а м ж е, с. 95.

и

>>>12>>>

связанное с нею фактическое несение наказанным определенных тягот, лишений, иных неблагоприятных последствий совершенного проступка объективно складывается в юридическое отношение, регламентируемое правовой нормой и основанное на ней. Отсюда следует, что понять природу любого вида основанных на праве отношений возможно лишь в связи с анализом роли правовой нормы, юридического факта и механизма их действия в образовании и развитии правовых отношений.

Сами по себе общественные (фактические) отношения не выполняют регулирующих функций, а тем более функций охраны правового порядка. В рамках этих отношений не может существовать и реализоваться ответственность за их нарушение. Фактические отношения не тождественны с правом. Это бытовые связи между людьми, юридически не регламентированные и правом не защищенные. Посредством их люди проявляют субъективную волю и осуществляют свою деятельность К Лишь будучи урегулированным конкретной юридической нормой фактическое отношение приобретает форму правового отношения. Характерно, что роль правовой нормы и правового регулирования состоит не в образовании правоотношения, оформляющего другое общественное отношение, а в придании фактическому отношению вида или формы правового, т. е. фактическое отношение своего собственного содержания не теряет. Именно это имеет в виду К- Маркс, когда пишет: «...уже при неразвитой меновой торговле обменивающиеся лица молчаливо признают друг друга равными личностями и собственниками обмениваемых ими благ; они делают это уже тогда, когда предлагают друг другу свои блага и совершают друг с другом сделку. Это фактическое отношение, возникающее лишь благодаря самому обмену и в обмене, получает позднее правовую форму в виде договора и т. д.; но эта форма не создает ни своего содержания, обмена, ни существующих в ней отношений лиц друг к другу, а наоборот» 2. Итак, при правовом упорядочении, воздействии на общественное отношение возникает правоотношение. Оно как форма облекает содержание общественного отношения. «Законодатель же, — по словам К. Маркса, — должен смот-

1 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 28—29; т. 27, с. 408—409.

2 Там же, т. 19, с. 393.

12

>>>13>>>

реть на себя как на естествоиспытателя. Он не делает законов, он не изобретает их, а только формулирует, он выражает в сознательных положительных законах внутренние законы духовных отношений» '.

О роли правовой нормы в механизме образования и осуществления правового отношения нет общего мнения. Большинство авторов решительно настаивают на том, что правоотношение — это конкретное общественное отношение, урегулированное нормой права (Р. О. Халфина, О. С. Иоффе, С. Н. Братусь, В. Н. Щеглов и др.). Всякое общественное отношение под воздействием права принимает юридическую форму. Нормой права оно закрепляется или защищается (охраняется). Правовое отношение и есть способ преобразования, движения общественного отношения, другими словами, условие его существования.

Высказываются и иные мнения о характере связей права и фактических отношений. А. К. Стальгевич, один из сторонников идеи об опосредствованном (через правоотношение) действии норм на фактические отношения, считает, что право непосредственно не может регулировать общественные отношения, а лишь предусматривает юридические отношения, которыми бытовые связи «вводятся в юридические рамки» 2. Сходную позицию занимает В. П. Мозолин, считающий, что применение правовой нормы к общественным отношениям ведет к возникновению новых, дотоле не существовавших идеологических отношений — правовых, которые не поглощают фактических отношений, а закрепляют их, направляя в нужное для господствующего класса русло3. С этими мнениями нельзя согласиться по той причине, что они толкуют правоотношения как некую особую категорию, изолированную от фактического отношения. Недопустимо, однако, отрывать содержание (общественное отношение) от формы (юридическое отношение). Общественное отношение потому и становится правовым, что на него воздействует правовая норма при наличии предусмотренных ею известных обстоятельств (юридических фактов). Напротив, общественное отношение, на которое не воздействует норма права, не становится правовым отноше-

1 Марк с К-, Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 162.

2 Стальгевич А. К. Некоторые вопросы теории социалистических правоотношений. — СГП, 1957, № 2, с 24—25.

3 См.: Мозолин В. П. О гражданско-процессуальных правоотношениях. — СГП, 1955, № 6, с. 52.

13

>>>14>>>

нием. Весьма удачно это положение выражено в словах О. С. Иоффе о том, что юридический характер могут и должны принять те общественные отношения, действия участников которых будут юридически закреплены, а реальность их поведения обеспечиваться силой государственного принуждения'.

Итак, для большинства юридических отношений целиком оправдано мнение, что в механизме их возникновения основная роль принадлежит норме права, оказывающей регулирующее воздействие на фактическое отношение. Существует, однако, версия, не связывающая образование правовых отношений с непосредственным воздействием юридической нормы на фактические отношения. В этом случае придается правообразующее значение юридическим фактам, которые сами по себе являются причиной возникновения правоотношений. Речь идет о так называемых деликтных правоотношениях (уголовно- и административно-правовых отношениях). Самого по себе жизненного факта (происшествия), разумеется, недостаточно для возникновения соответствующего правоотношения. Необходимо, чтобы конфликтная ситуация была предусмотрена нормой права как противоправное ее изменение (нарушение). Вот тогда происшествие и становится юридическим фактом — правонарушением. Таким образом, правовые отношения могут возникать не только «из закона» непосредственно, вследствие регулирующего воздействия правовой нормы (так образуются регулятивные и охранительные правоотношения), но и из юридических фактов (правоотношения ответственности).

Конституция СССР 1977 г. допускает раздельное существование двух типов правовых норм: правоустанавливающих (например, ст. ст. 49, 58, 62 ) и правоохранительных (ст. ст. 47, 56, 104 и др.). В соответствии с этим нормативный фонд административного права дифференцируется на две группы норм с различными целевыми установками и неравнозначными государственно-обеспечительными средствами. При едином административно-правовом методе воздействия на общественные отношения они обслуживают явления, относящиеся и к базису, и к надстройке. Это, во-первых, нормы регулятивные. Объектом воздействия нормы-регуляторы имеют «свой»

1 См.: Иоффе О. С. Правоотношение по советскому гражданскому праву. Л., 1949, с. 20—21.

14

>>>15>>>

специфический вид социального управления — государственное управление (исполнительно-распорядительную деятельность). Они направлены на налаживание управленческих отношений в связи с выполнением функций организации планирования, распределения материальных ресурсов, кадровой политики и других вопросов административной деятельности. Во-вторых, речь идет о нормах правоохранительных, которые адресуют участникам общественных отношений административные запреты, возлагают на них определенные обязанности, предоставляют права, предупреждают о невыгодных последствиях в случае нарушения правовых требований, выполняя тем самым функцию правовой охраны социалистических общественных отношений. Правоохранительные нормы преследуют уже не цель создания права, а охраны существующих прав. Эти нормы нацелены не только на правовую охрану государственно-управленческой сферы, но и правил рационального использования общественных фондов, эксплуатации средств транспорта, связи, поведения в общественных местах и т. п. * Они придают императивный характер правоотношениям земельным, водным, финансовым, трудовым, нарушение которых квалифицируется уже как административный проступок.

Обе группы норм исходят из различных принципиальных установок и каждая «идет своим путем». В результате дифференциации регулятивных и правоохранительных нормативных предписаний, происходящей в силу объективного процесса специализации советского права, углубления правовых начал в жизни общества, формируются самостоятельные регулятивные и правоохранительные институты '. Этот вывод важен для кодификации административного законодательства, где имеется два объекта кодификации, соответствующие указанным группам

• В отдельных случаях административно-правовые охранительные нормы оказывают на общественные отношения одновременно и регулирующее воздействие, скажем, устанавливают и охраняют общественный порядок. Это свойство применительно к уголовно-правовым нормам и отношениям правильно отмечено в монографии С. С. Яденко «Ответственность за преступления против общественного порядка» (Киев, 1976, с. 23).

1 См.: Алексеев С. С. Структура советского права. М., 1975, с. 137—140.

15

>>>16>>>

норм. Каждая из них должна быть систематизирована с учетом свойств и возможностей «строительного материала». Смешение их в едином кодификационном акте не будет плодотворным, о чем, отчасти, говорит опыт Административного кодекса Украинской ССР 1927 г. Задачи, которые перед ним ставились (обеспечить внедрение революционной законности в административной практике, систематизировать правила, регулирующие деятельность административных и других органов управления и власти в этой области), обусловили «слитную» кодификацию и норм-регуляторов, и норм правоохраны. Искусственное же объединение разнородных норм о гражданстве и флаге СССР, об обществах, клубах и собраниях, о регистрации и учете населения с нормами ответственности за административные проступки давало фактически неправильное представление о характере, значении и методах работы административных органов, не говоря уже о том, что малейшая реформа и перераспределение функций в отраслях управления в каждом случае ставили вопрос о пересмотре или даже о существовании этого Кодекса (как, например, при реорганизации НКВД в 1931— 1932 гг.)1. Создание самостоятельного кодификационного акта для административно-правовых охранительных предписаний означает консолидацию их в одной кодификационной форме и расширение тем самым возможностей правовой охраны социалистических общественных отношений *. Анализ связей правовой нормы и фактического отношения позволяет раскрыть зависимость между нормой и правоотношением.

Норма права в своем материальном смысле — явление абстрактное. В процессе реализации ее общих предписаний в связи с определенными случаями (юридическими фактами) или применения к фактическому отношению возникает правоотношение, субъективная связь правового характера. Если нормы образуют основу правового регулирования, то правоотношения выступают в качестве главного средства, при помощи которого требо-

1 Центральный государственный архив Октябрьской революции Украинской ССР (ЦГАОР УССР), ф. 8, оп. 6, д. 7291, л. 24; Административный кодекс УССР, 1927, ст. ст. 231—246, 247—280, 281— 349.

* В связи с изложенными выше доводами представляется правильным назвать республиканский кодификационный акт Кодексом административных проступков (а не Административным кодексом).

II

>>>17>>>

вания объективного права претворяются в жизнь, «воплощаются в поведение людей»1. Обе формы права находятся в диалектическом единстве. Высказываются мнения, что при соблюдении норм-запретов правоотношения могут и не возникать, а регулирующее воздействие на общественные отношения оказывает сам факт существования правовых норм 2. Можно ли с этим согласиться? Воздержание от действий, нарушающих нормы-запреты, действительно не порождает деликтные отношения: про-ступочно-административные, уголовные, дисциплинарные. Но существование в советской правовой системе особых охранительных норм, издание законов, подзаконных актов, запрещающих определенные действия как административно и уголовно противоправные, порождает охранительные правоотношения *. Нарушение же запрета или допустимых правил поведения ведет к возникновению специфического деликтного отношения по привлечению нарушителя к ответственности, применению к нему наказания. Оценка каждого совершенного деяния осуществлена сперва законодателем (абстрактно), затем осуществляется уже конкретно правоприменительным органом. В рамках охранительных правоотношений, служащих основой для зарождения деликтных, последние развиваются: начинает функционировать механизм правового преследования делинквента, действует «главный элемент нормы ответственности» 3 — санкция, участники фактических отношений определяются уже как субъекты

'Алексеев С. С. Общая теория социалистического права, вып. 2, с. 53.

2 См.: Пиголкин А. С. Формы реализации норм общенародного права. — СГП, 1963, № 6, с. 25—36; Я в и ч Л. С. К вопросу о предмете и методе правового регулирования.— В сб.: Вопросы общей теории советского права, с. 49. В частности, П. Т. Полежай считает, что охранительные нормы оказывают воздействие на людей помимо правовых отношений (см.: Полежай П. Т. Правовые отношения. Харьков, 1965, с. 3). В подобных конструкциях охранительные правоотношения вообще выпадают из системы правового регулирования.

* Идея о существовании наряду с правоотношениями, вытекающими из субъективного права, правовых отношений, которым придаются черты объективного права («общих», «регулятивно-охрани-тельных», «абсолютных», «регулятивных», «общерегулятивных» и т. п.), наиболее последовательно отстаивается С. С. Алексеевым (см.: Алексеев С. С. Проблемы теории права, т. 1. Свердловск, 1972, с. 268—269, 272—274).

3Базылев Б. Т. Указ. соч., с. 112.

17

>>>18>>>

правоотношений, регламентируются их права и обязанности.

Некоторые авторы указывают на тождественность этих отношений '. Между тем задачи и функции их не однородны, не совпадают они по времени действия и по своему объему. Административно-охранительное правоотношение как универсальное является выражением всеобщей связи граждан с законом, с подзаконными актами, содержащими административно обязательные предписания определяемого поведения или воздержания от него. Поскольку адресатом данных актов является регулярно пополняемое взрослое население страны, количество соответствующих правоотношений практически неисчислимо. Они являются теми «жизненными нервами», -которые связывают каждого гражданина с государством. Совершив правонарушение, гражданин самовольно разрезает «.какой-нибудь один нерв»2.

Нормы правоохранительные имеют известное превентивно-воспитательное значение, а также создают психологическое препятствие для неустойчивых элементов. Они регламентируют преимущественно предполагаемые случаи. Отсюда их абстрактный характер. В соответствии с этим и охранительные правоотношения действуют только в данное время, на случай возникновения той ситуации, при которой может быть нарушен административный запрет, что и отличает их от административно-деликтных отношений, имеющих дело с прошлым. Правоохранительное и деликтное отношения лишь частично совпадают по времени действия. Когда компетентный орган прекращает административное дело, или в порядке надзора отменяется постановление о наказании, или имеет место амнистия правонарушителя, то во всех случаях отпадает конкретное административно-деликтное отношение, но продолжается охранительное административное правоотношение. В отличие от административно-деликт-ного отношения соответствующее правоохранительное отношение предоставляет субъекту свободу выбора по-

1 См.: Самощеико И. С. Фарукшин М. X. Ответственность по советскому законодательству. М., 1971, с 67; Загород-ников Н. И. О содержании уголовно-правовых отношений. —

СГП, 1963, №11, с. 86; Cepelka С. Les consequences juridiques du delit en droit international contemporain. — Acta Universitatis Carolinae juridica, 1965, № 3. p. 17.

2 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 132.

18

>>>19>>>

ведения, которая детерминируется потребностью согласовывать свои действия с интересами общества и государства *.

Охранительное правоотношение иногда относят к неправомерным явлениям на том основании, что оно будто бы ставит граждан в положение потенциальных нарушителей, независимо от их поведения и личного статуса '. Но такая постановка вопроса отрицает существование долга граждан перед государством и обществом по надлежащему соблюдению норм морали и права и юридической обязанности претерпевать известные лишения за нарушение правовых предписаний. Следует также различать возложение ответственности, осуществляемое в форме охранительного правоотношения, от привлечения к ответственности индивидуально-определенных субъектов, происходящего в форме деликтного отношения. Ответственность возлагается актами, которые выражают общенародную волю: советские граждане как субъекты правотворчества участвуют в их выработке и принятии, тем самым обязуются отвечать за нарушение добровольно принятого на себя долга исполнять советские законы, беречь социалистическую собственность, соблюдать общественный порядок2. Охранительное правоотношение лишь потенциально предусматривает возникновение ад-министративно-деликтного отношения (или отношения по поводу пресечения либо предупреждения проступков). Последнее является подвидом соответствующих охранительных отношений, это преобразованное правоохранительное отношение, обусловленное фактом проступка.

Важное значение для исследования механизма адми-нистративно-деликтного отношения имеет установление момента его возникновения. Положение о том, что начало деликтного отношения следует видеть в моменте совершения деликта 3, оспаривается. Противоположная точка

* Если выбор конкретной линии поведения не детерминирован, замечает М. Д. Шаргородский, «человек может произвольно выбрать любой вариант поведения, в том числе и преступный» (Ш а р г о р о д-ский М. Д. Указ. соч., с. 48).

''См.: Александров Н. Г. Законность и правоотношения в советском обществе, с. 91—92.

2 Об участии трудящихся в законодательном процессе см.: Бурча к Ф. Г. Розвиток радянського законодавства на сучасному еташ. К., 1975.

3 См.: Иоффе О. С, Шаргородский М. Д. Вопросы теории права. М., 1961, с. 215; Пионтковский А. А. Указ. соч., с. 42.

19

>>>20>>>

зрения состоит в том, что правоотношение ответственности возникает в момент предъявления обвинения и вынесения обвинительного постановления (приговора) или вступления его в законную силу '. Как уже подчеркивалось, отношения ответственности «заложены» в любом охранительном правоотношении. И правомочие на приведение в действие механизма ответственности, и обязанность нести ответственность, подлежать наказанию — понятия абстрактные. Они становятся реальностью в момент нарушения правового запрета. Следует учитывать два момента в развитии административно-деликтного отношения. Во-первых, момент возникновения данного отношения, во-вторых, констатацию отношения правоприменительным органом, т. е. момент порицания, наказания правонарушителя. В действующем законодательстве находим и основание для такого вывода. Так, ст. 15 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 21. 06. 1961 г. «О дальнейшем ограничении применения штрафов, налагаемых в административном порядке» устанавливает, что давность административного преследования начинает течь с момента совершения проступка. С этого же момента зарождается административно-деликтное отношение. Ответственность же в узком смысле, как применение наказания, имеет место лишь с признания лица виновным, его порицания. На это указывает ст. 7 того же Указа.

То обстоятельство, что юридические отношения есть форма правовой ответственности, дало повод теоретикам науки социалистического права предложить термин «правоотношения ответственности» 2 или «отношения юридической ответственности» 3. Применительно же к видовым отношениям этот термин должен быть конкретизирован. В области административной ответственности приемлемо, на наш взгляд, обозначение «административно-деликтные (проступочные) отношения», что делает возможным разграничение между отношениями по поводу административного проступка и отношениями административно-пра-

1 См.: Недбайло П. Е. Советские социалистические правовые нормы. Львов, 1959, с. 99; Смирнов В. Г. Функции советского уголовного права. Л., 1965, с. 77, 157—159.

2 См.: Марксистско-ленинская общая теория государства и права, с. 585; Галаган И. А. Указ. соч., с. 44—45, 113; Назаров Б. Л. Указ. соч., с. 225; С е р е 1 к а С. Указ соч., с. 17.

3 См.: Б азы л ев В. Т. Указ. соч., с. 113—114; Головкин Л. В. Отношения юридической ответственности в плане теории правовых отношений. Автореф. канд. дис. М, 1970.

20

>>>21>>>

вовыми (государственно-управленческими). В справочной и монографической литературе понятие «деликт» употребляется в очень широком значении, охватывая не только гражданские, международные правонарушения, но и уголовные, административные, дисциплинарные. Но традиционно оно исходит из римского права, где именовались «деликтами» все противоправные действия, с подразделением их на частные, или гражданско-правовые (delictum — privatum), и квази-деликты, различные нарушения другого рода (quasi delictum). Например, как квази-деликт квалифицировалось обливание с балконов прохожих помоями, за что с виновных взыскивался штраф (multa) '. Термином «деликт» административный проступок именуют и теоретики права, и представители отраслевых наук (С. Ф. Кечекьян, С. С. Алексеев, Г. А. Аксененок и др.).

Наиболее существенным элементом, определяющим специфику проступочного правоотношения, является его содержание.

Одновременно с правовым отношением как результат воздействия объективного права (правовой нормы) возникают субъективное право и правовая обязанность. Именно с момента нарушения закона, вводящего нормы-запреты, правонарушитель обязан нести ответственность, дать отчет о противоправных действиях компетентным органам и претерпеть неблагоприятные последствия, содержащиеся в порицании и административном наказании, а органы административной юрисдикции вправе привлечь к ответственности, применить предусмотренную законом меру наказания. Личность и государственные (а в предусмотренных законодательством случаях и общественные) органы рассматриваются как носители субъективных прав и юридических обязанностей (субъекты), отношения между которыми определяются законодательством на основе Конституции СССР и тем самым объективно складываются в правоотношения. Субъекты, их права и обязанности наряду с объектом признаются многими юристами принадлежностью всякого правоотношения, элементами его структуры.

Субъективное право представляет собой регламентированное юридическими нормами поведение субъекта,

1 См.: Mommzen Th. Romisches Strafrecht. Berlin, 1955, S. 11—13, 21, 25.

21

>>>22>>>

возможность поступать определенным образом: требовать определенных поступков и действий обязанных лиц, совершать предусмотренные законом процессуальные действия. Точно так же правовая обязанность есть опосредствованное правовыми нормами определенное поведение обязанного субъекта. Совпадение моментов возникновения правового отношения, появления прав и обязанностей, а также моментов их прекращения, равным образом совмещение этих правовых категорий по периоду действия дают основание для вывода о том, что содержанием данной общественно-юридической связи являются субъективные права и обязанности. Воздействуя на волю и сознание, они детерминируют фактическое поведение субъектов, побуждают их к действиям, которые соответствовали бы всей совокупности общеобязательных, устанавливаемых и гарантируемых государством норм, выражающих волю всего советского народа *. Следовательно, содержание административно-деликтного отношения составляют субъективное право в единстве с соответствующей ему юридической обязанностью, которые опосредствуют, регулируют фактическое поведение субъектов этих отношений.

Нельзя согласиться с тем, когда, определяя содержание правоотношения, делают акцент или только на правах и обязанностях субъектов, или только на их поведении («фактических действиях сторон по реализации своих субъективных прав и обязанностей»1). Права и обязанности субъектов, регламентируемые нормами объективного права, должны быть реализованы действиями их носителей. Без соответствующего поведения субъектов правоотношение будет иметь отвлеченный характер, субъективные права и обязанности окажутся формальностью, условностью. Применительно к административно-просту-почным отношениям следует говорить не только о юридическом (субъективное право и обязанность, определяющие, какие именно действия, поступки могут совершать-

* Марксистско-ленинская правовая доктрина за основу научного анализа правовых явлений берет право в объективном смысле (объективное право), четко отграничивая от него субъективное право, моральные и иные «неюридические» права (см.: Алексееве. С. Проблемы теории права, т. 1, с. 30).

1 Базылев Б. Т. Юридическая ответственность, санкции правовых норм и государственное принуждение. Доклады итоговой научной конференции юридических факультетов. Томск, 1966, с. 6.

22

>>>23>>>

ся), материальном (реальные действия, которые управомоченный может, а правообязанный должен совершать) ', но и о фактическом аспекте содержания правовых отношений. Фактическое содержание — это способность лица вести еебя определенным образом в качестве участника правовой связи. Выделение в содержании де-ликтного отношения фактического аспекта основано на том, что в принципе не исключается возможность возникновения этих отношений при отсутствии правообязанного субъекта, который неизвестен или скрылся от ответственности, например, в случаях нарушения правил охоты, лесонарушений, мелких хищений и т. п. Отсутствие правонарушителя не препятствует составлению административного протокола по факту проступка в связи с тем, что после установления (в пределах сроков давности привлечения к ответственности) виновного лица административное преследование обращается против него. Налицо, как видим, формальное правоотношение: субъективное право сочетается с «бессубъектной» обязанностью. Отсутствие же обязанного субъекта означает отсутствие взаимных действий, реальных поступков, т. е. нет фактического осуществления правоотношения.

В СССР, где права, свободы и законные интересы граждан, государственных органов и общественных организаций провозглашаются и гарантируются Основным Законом государства, вопрос о содержании деликтного правоотношения имеет не только теоретическое, но и важное практическое значение. Ввиду разносторонности и многообразия он может получить более или менее полное освещение при исследовании в двух аспектах. Правовому статусу субъектов, взаимодействию, связям прав и обязанностей посвящена глава III настоящей работы. Фактическое же поведение субъектов по реализации прав, обязанностей рассматривается в главе IV.

Как в теоретическом, так и в практическом планах административная ответственность не существует вне правового отношения. Это административно-охранительное правовое отношение, преобразованное фактом проступка в соответствующее деликтное отношение. По содержанию оно является продуктом связи прав и обязанностей взаимодействующих субъектов — государства (его компетентных органов) и правонарушителя.

1 Алексеев С. С. Общая теория социалистического права, вып. 2, с. 103—107.

>>>24>>>