Местное и военное управление.

В IV–VI вв.

В VII-VIII вв. в империи совершился переход к новому военному строю, основанному на полуфеодальной по своей природе службе крестьян и людей других сословий за предоставленную им государством в пожизненное неотчуждаемое владение землю. Стратиоты получали разных размеров наделы (в 5 условных единиц для конной службы, в 4 – пешей, в 3 – службы на флоте). Для лучшей организации и прямого управления новым родом военнослужащих провинциальное устройство было заменено особыми округами – фемами. Первоначально фем было 3, затем до 29 (в сер. Х в.) и до 38 (в XI в.). Каждая фема должна была выставить от 4 до 10 тыс. воинов, главным образом легкой кавалерии. Со временем появились и тяжелые кавалеристы – катафракты, служба в которых была обязанностью с особого, подобного рыцарскому на западе надела. Стратиоты платили основной в империи поземельный налог, но были свободны от всех других натуральных и денежных повинностей. В фемах гражданская и военная власть были слиты воедино. Наместником был доместик фема. Хартуларий ведал интендантскими делами, чисто гражданскими – протонотарий. Во главе фема стоял военачальник – стратиг, а военный штаб был и органом общего управления. Одним из высших должностных лиц был и фемный судья. Фемы подразделялись на турмы во главе с турмархом, далее на наместничества и банды. В степях фемное устройство заменялось на особые области – тагмы.

В правление династии Комнинов фемное устройство пришло в упадок и перестало служить основой военной и административной организации. Возродилось оно к XI-XII вв. уже в чисто военном обличье, возглавлял новые фемы военачальник – дука.

Самостоятельную территориальную единицу представляла столица – Константинополь вместе с отнесенной к нему округой (до 100 миль). Столицей управлял особый чиновник – эпарх, – обладавший и военной, и гражданской, и судебной властью. Помимо прочего, на нем лежала ответственность за безопасность дворца и государственных учреждений, как и за весь т.н. внутренний город. Он ведал городским устройством, организацией ремесленных и торговых корпораций, рынками и морским делом, исполнял в широком смысле полицейские функции, в том числе начальствуя над стражей и специальными гвардейскими отрядами. В ранний период Византии некоторое время сохранялись также в качестве полупочетных должностей, связанных с организацией игр, празднеств, звания консулов и преторов в городах.

Города, особенно на побережье Малой Азии и в Иллирии, располагали значительным самоуправлением – каждый по своему традиционному образцу. К IX в. самоуправление было упразднено в связи с общим укреплением централизации, усилением автократии власти, а главное – возобладанием военных принципов в местном управлении, «как не соответствующее порядку вещей, при котором обо всем печется император».

Государство и церковь.

Формально христианская церковь Запада и Востока считалась единой.

Византийский император считался главой церкви в империи. Высшие церковные иерархи были как бы министрами священных дел и обязывались действовать во исполнение общегосударственных постановлений. За церковью признавались права самоуправления. Однако церковные соборы (высший орган церковной власти) в Византии собирались только по указу василевса. Он же утверждал постановления этих соборов и важные решения церковных властей. Император регулировал внутрицерковную жизнь, включая вопросы истолкования Священного писания и даже богослужения. В церковно-политическом отношении такое главенство стало принятым обозначать как цезарепапизм, слияние церковной и светской высшей власти при доминировании государства.

До IV в. особой иерархии церковных властей не существовало. Всеми делами общин или области управляли епископы. В восточной церкви епископы в особенности были заняты и ведением церковного хозяйства. Епископы городов, где традиционно проводились церковные соборы или частные церковные съезды, со временем получили особый статус митрополитов. В V-VI вв. митрополиты, опираясь на учение отцов церкви, стали как бы верховными церковными иерархами; на место избрания епископов пришло их постановление митрополитами. Наиболее почетные и уважаемые из иерархов назывались патриархами. Первоначально этот титул не имел особого значения. Позднее титул закрепился только для митрополитов Константинополя, Иерусалима, Антиохии и Александрии. За патриархами стали признаваться особые права, в том числе и по внутрицерковному управлению и взаимодействию с государственными властями. Константинопольский патриарх получил значение вселенского, этому способствовала централизаторская политика императоров. С IX в. патриарх стал проводить процедуру миропомазания елеем императора, которая означала передачу и божественной власти.

Константинопольский патриарх возглавлял синод восточной церкви – постоянный административно-церковный совет, куда входили митрополиты и архиепископы, настоятели крупных монастырей и высшие церковные администраторы. В восточной церкви благодаря наличию крупных земельных владений и обширному хозяйству сложилась особая разветвленная администрация, значение которой для своего населения подчас превосходило государственную. Высшую администрацию церкви представляли великий эконом, ведавший всем хозяйством, верховный управитель монастырей, верховный смотритель священных даров, ведавший церковной утварью и священными регалиями, великий канцлер, занимавшийся в том числе и внешними сношениями церкви, церковной дипломатией, великий интендант монастырей, выполнявшие судебно-юридические функции дефенсор, протонотарий и др. К Х в. сложился и свой административный аппарат епископий. Его возглавлял начальник секрета-канцелярии (хартофилак). Финансово-казначейские дела вели эконом, сакелий. Было ведомство и внутрицерковного контроля. Территориальные и центральные администрации были соподчинены. Большинство дел решалось в Константинополе, где под началом синода сложилась своя бюрократия, только формально имевшая церковный характер.

Поворотным пунктом в истории восточной церкви стал ее официальный разрыв в 1054 г. с западной, связанный с попытками римских пап восстановить значение своей власти и в византийских владениях. Разрыв сделал восточную церковь в еще большей степени зависимой от государственной власти и императорской политики.