На 1937 год приходится завершение второго пятилетнего плана. Как и предыдущий, он не был выполнен по большинству показателей, хотя его производственные задания были намного ближе к реальности. Официально же провозглашалось, что план был выполнен за 4 года и 3 месяца.
По промышленности он объявлялся выполненным на 102%. Этот общий показатель, составленный без учета инфляции и роста цен, не отражал положения дел в различных отраслях. В легкой промышленности процент выполнения был намного ниже запланированных показателей. Тем не менее за годы второй пятилетки в результате описанных выше мер наблюдалось довольно существенное повышение общественной производительности труда (по официальным данным на 64% по сравнению с 1932 г.). В общем итоге "социалистического наступления" ценой огромных усилий были достигнуты значительные результаты по превращению страны в индустриальную державу. Несмотря на многочисленные издержки, процент ежегодного прироста производства в среднем составлял по разным оценкам от 10 до 16%, т. е. был весьма высоким, создающим впечатление о внутреннем динамизме системы и ее высоком потенциале. В сельском хозяйстве успехи были намного меньше. Если производство технических культур (хлопок, лен, сахарная свекла и т. п.) возросло по сравнению с нэпом на 30—40%, то производство зерновых топталось на месте. Только к 1937 г. достигло довоенного уровня производство животноводческой продукции, заметно уступая еще показателям последних лет нэпа. Изменения в духовной жизни и идеологии В годы второй пятилетки происходили крупные изменения в духовной жизни советского общества и идеологии. Они отмечены нарастанием двух тенденций. С одной стороны, утверждение в обществе "сталинизма", т. е. марксизма-ленинизма в сталинской интерпретации, идеологии вождизма и культового сознания. С другой стороны, — усиление, по мере укрепления экономического и политического могущества СССР, государственно-патриотических начал и соответствующим оформлением государственных традиций и символов. Марксистский тезис об отмирании государства был осужден как троцкистский. Вместо него активно внедрялся тезис о всемерном укреплении социалистического государства и необходимости его защиты от внешних и внутренних посягательств. В 1934—1935 гг. началась кампания по пересмотру истории страны. Были вновь открыты исторические факультеты в вузах. Восстанавливалась преемственность в развитии Российской империи и СССР. Если раньше все, что касалось дореволюционного прошлого, подвергалось поруганию и поношению, теперь представлялось несколько в ином свете. История России рассматривалась теперь в контексте движения страны к революции и к социализму. Отмечались имена и события, способствовавшие укреплению мощи государства (Александр Невский, Дмитрий Донской, Иван Грозный, Минин и Пожарский, Петр I, Екатерина II и др.). Если раньше, согласно тому же Сталину, Россия была страной, которую беспрерывно били за ее экономическую отсталость, то теперь она начинает все более представляться как победоносная держава.
С большой помпой отмечались юбилеи, посвященные Отечественной войне 1812 г., освобождению Москвы от польских захватчиков в 1612 г. и другим событиям. Были "реабилитированы" многие деятели науки и культуры, способствовавшие прогрессу России и ее прославлению. Подверглось полной ревизии положение о колониальной политике России, теперь она становилась "цивилизаторской и прогрессивной" по отношению к народам, вошедшим в ее состав. В тот же контекст выстраивалась история советского государства и правящей партии. В общественное сознание внедрялась идея тождества марксизма-ленинизма и государственного патриотизма, олицетворяемого личностью Сталина. В этом духе создавались "Краткий курс истории ВКП(б)" и "История гражданской войны в СССР". Подобные же тенденции находили отражение в литературе, искусстве, кино. Писатели засели за сочинение исторических романов. Утверждались помпезная живопись, архитектура, призванные прославлять мощь и величие державы и ее вождей в достаточно примитивной и натуралистической манере, доступной пока еще малоразвитому в культурном отношении советскому обществу. Творческие поиски, лежащие вне этого, подвергались разносу и осуждению как проявление формализма и вырождения. Поэты, писатели, художники и т. д., которые настаивали на свободе творчества, попадали в "рискованную зону" и либо обрекались на забвение, либо подвергались преследованиям. Возвращение к государственно-патриотическим устоям в какой-то мере способствовало консолидации общественного мнения в стране и примирению с режимом. В связи с этим даже в эмигрантских кругах стало заметно усиление внимания к СССР. Одновременно наблюдалось возрождение традиционных норм поведения и нравственности. Эксперименты первой пятилетки в этой области были отвергнуты. Был взят курс на укрепление семьи, которая теперь официально признавалась первичной ячейкой советского общества. В 1936 г. было принято постановление о запрещении абортов и помощи многодетным матерям. Усилилась борьба с разводами, преступностью, беспризорностью. Проводимые в жизнь административными и репрессивными мерами указанные действия приносили порой неожиданные эффекты, порождая новые проблемы и трудности, о которых речь еще впереди. Наряду с распространением прежних идеалов всеобщего равенства и жертвенности во имя светлого будущего как существенных черт "социалистического образа жизни" в обществе начинает обретать свою ценность идея личного благосостояния и карьеры, которая коснулась прежде всего правящей партийно-государственной номенклатуры и вылилась в создание иерархии должностей и привилегий, складывавшихся в одну из отличительных черт советского режима.