ЛЕКЦИЯ 5

Итак, объект наших реконструкций — национальное Целое. Однако сомнение и скептицизм преследуют меня снова и снова — как извне: в возражениях других людей, так и изнутри, в моем самокритицизме и рефлексии: как это возможно вычленить некое «национальное Целое» из универсальной мировой цивилизации с ее всепроникающим и нивелирующим излучением?
Да, очевидно, что в ходе мировой истории и особенно в XX веке все народы сблизились и стали унифицироваться в быту (у всех телевидение и авто...) и в мышлении (интернационализм и математизация в науках, компьютеры...) — и тем не менее в своем ядре каждый народ остается самим собой до тех пор, пока сохраняется особый климат, пейзаж, национальная пища, этнический тип, язык... — ибо они постоянно подкармливают и воспроизводят национальную субстанцию, особый склад жизни и мысли. Соответственно Единое материальной вселенной (Космос) или Духа (Логос) приобретает специфический образ у каждого народа. Инвариант Бытия видится каждым в особой проекции, в особом варианте, — подобно тому, как единое небо ви
дится сквозь атмосферу, которая обусловлена разнообразием поверхности земли. И тот «Космос», который я для каждого национального мира описываю, прежде всего понизовый: земляной, а не звездный.
В качестве эпиграфа к настоящему исследованию хорошо подходит изречение Гераклита: «Для бодрствующих существует единый и всеобщий космос, из спящих же каждый отвращается в свой собственный» (фрагмент 95). Так что национальные образы мира — это как бы сны народов о Едином. Зачем же заниматься снами? А чтобы не принимать их за действительность, отдавать себе отчет в ограниченности и локальности наших даже самых общих представлений: об Истине, о Боге, даже в математике наблюдаемы национальные акценты. В то же время через сопоставление и взаимную критику разных «снов» есть надежда и до истинной реальности докопаться. Сквозь варианты — к Инварианту!
Реальна опасность, что в будущем национальные культуры могут сливаться в океане универсальной цивилизации Земли, однако в настоящее время они еше в полном цвету, и я вижу свою задачу в том, чтобы описать их в этом состоянии, когда народы и культуры, может быть, поют свою лебединую песнь. Я портретирую нации — как личности.
Национальные культуры подобны деревьям, что растут в течение веков и тысячелетий. Их уподобление друг другу и унификация по меркам и стандартам цивилизации происходит на верхнем уровне, с вершин деревьев. Могу даже схемой это представить:

Цивилизация XX века
Земля

Франция Германия Италия Россия (дуб) (ель) (пиния) (береза)

Но ствол и вся ткань — различны. И до сих пор текут национальная кровь и сок из корней, подпитывая национальную плоть.
Национальные культуры и цивилизация XX века — суть сообщающиеся сосуды. Причем культуры — вертикальны, а цивилизация действует по горизонтали нынешнего состояния мира сего. Все существа и вещи возникают вертикальным путем — через страсть Эроса (Труд— тоже его ипостась); но готовые изделия поступают в обмен в ходе торговли по расчету, где работает уже рассудочный, но импотентный создать живое и новое —Секс (процедура сечения, вивисекции всего: «разделяй и таким образом властвуй»). Родники и фонтаны национальных культур втекают в общий резервуар цивилизации XX века, что содействует распространению их творений. Но творить цивилизация не может. Она — рынок для уже рожденного и созданного. Культура = жизнь и творчество.
Искомую национальную целостность я определяю как Космо- Психо-Логос. Подобно тому, как каждое существо есть троичное единство: тело, душа и дух, — так и всякая национальная целостность есть единство местной природы (Космос), характера народа (Психея), склада мышления (Логос). В Космо-Психо-Ло- госе три элемента (уровня) национальной целостности находятся в отношении и соответствия (тождества друг другу) и взаимной дополнительности (противоположности и уравновешивания). В описании и анализе тут требуется тонко работать — ассоциируя и расчленяя, дифференцируя.
Эта концепция напоминает гипотезу Сепира — Уорфа. Действительно, они, как и многие другие лингвисты в XX веке, сопоставляя структуры, грамматику и лексику различных языков, описали много характеристических особенностей национального мышления. Но их анализ исходит только из языка, тогда как сам язык вплетен в целостную ткань национального Космо- Психо-Логоса и отражает его жизнь.

Природа каждой страны — это не географическое понятие, не «окружающая среда» для нашей эгоистической человеческой пользы, но мистическая субстанция — ПРИРОДИНА (мой неологизм: Природа + Родина в одном слове). Мать-земля своему Народу, кто в отношении ее одновременно и Сын, и Муж — как в древнегреческой мифологии Гея (Земля) рождает себе Урана (Небо), который ей и сын, и супруг.
Что же тогда История? История — есть супружеская жизнь Народа и Природины за смертный срок данного национально- исторического организма. Культура же —чадородие их брака.
Ныне ахнули: что сделали с природой! — и возникло слово «экология». Но оно, научненькое, — тоже гуманистично-эгоцс- тично: станем жалеть природу, как рачительный хозяин жалеет кобылу: не загоняет конягу вусмерть. Нет, — вернуться к благоговению перед Природой как сокровищницей сверхидей тайного разума — вот что надо. Природа — это текст, скрижаль завета, которую данный Народ призван п(р)очитать, понять и реализовать в ходе истории на своей земле.
Тут является новый актер в национальной космо-историчес- кой драме — Труд, который — создатель Культуры на этой земле. Труд работает в соответствии, в гармонии с Природой — и в то же время восполняет искусством то, чего не дано стране от естества. Например, в Нидерландах («низкой земле» буквально), где Природа отказалась дать достаточно земли своему Народу, последний расширил себе территорию по вертикали и по горизонтали благодаря труду.
Другой пример Россия. Она — страна равнин и степей, без значительных гор, так что Природа как бы отказала ей в вертикали бытия. И вот, как бы в компенсацию за это отсутствие, в России в ходе истории выстроилась искусственная гора гигантского Государства с его громоздким, многоэтажным аппаратом, и жизнь страны обрела таким образом вертикальное измерение.
Уникальный случай являет собой Еврейство. В то время, как другие национальные целостности сочетают Космос, Психею и Логос, этот народ смог существовать в ходе истории без своей Природы. Благодаря этой уникальности (в частности) они — «избранный народ». Еврейский вариант я определяю как «Психо- Логос минус Космос». И как в математике минус, отрицательное число есть не просто отсутствие, но значащая величина, так и «минус-Космос» есть весьма значащее отсутствие. Те субстанции и энергии, которые в других народах распространяются экстенсивно на их территориях (уходят в возделывание земли, постройку городов, тратятся в войнах с соседями...), здесь удерживаются в Психее и в Логосе, делая их необычайно активными и дифференцированными. «Тора» — их терри-тора. Природа Еврейства — это его народ. Космос оказался как бы вдавлен в этнос. Главная заповедь здесь — жить, выжить: «Быть живым, живым и только до конца», — как это выражено Пастернаком. И, кстати, когда в России после разделов Польши оказались миллионы евреев, тут же возникло метафизическое «влеченье — род недуга»: минус-Космос привился к такому сверх- Космосу, как Россия. И этот восторг — в Левитане-пейзажисте, а у Пастернака — так просто плотоядная влюбленность в русскую природу...
Если национальный Космо-Психо-Логос может быть понят как Судьба данному народу, то Труд, история и культура могут быть поняты как его Свобода. Или, точнее, — как Творчество в силовом поле между полюсами Судьбы и Свободы.
Тут важнейший пункт и акцент. Все бытие человека и человечества совершается между Предопределением (природа, тело, этнос, смертный срок, традиция...) и Свободой (личность, дух, воля, творчество...). И то, что я взялся описывать: национальный Космо-Психо-Логос, — это, в общем, зона Судьбы. Я пытаюсь понять волю объективного бытия — до моего входа в мир, предданность, как бы Ветхий Завет каждому народу. Но так же равномощно действует и Новый Завет — Свободы, Личности — в каждый данный миг, и будущее созидается в их диалоге. Но Новый Завет пишется по скрижалям Ветхого, и резец Свободы гравирует по табло Судьбы. Последнее (как бы ПРЕД-определе- ние) я и усиливаюсь рассчитать. А значит: только один аспект и сторону каждой национальной целостности. Об этой ограниченности открыто заявляю у врат предстоящего путешествия, и о ней не надо забывать при каждом ходе мысли и положении.
Мой подход — КОСМОСОФИЯ, то есть «мудрость Космоса» (по аналогии с «историософией», которая — «мудрость Истории»). Слово «космос» берется в первичном, эллинском смысле: как «строй мира», гармония, но с акцентом на природном, материальном.

<< | >>

↑

Источник: Георгий ГАЧЕВ. МЕНТАЛЬНОСТИ НАРОДОВ МИРА. 2008

Еще по теме ЛЕКЦИЯ 5: