Проблема «вписанности» в культуру

Здесь мы выходим на очень важную и интересную для обсуждения проблему — вписанности научных открытий в культуру соответствующей эпохи. Так, неудовлетворительность геоцентрической системы Птолемея, продержавшейся восемнадцать веков, была известна задолго до Коперника.

О ней писал еще в XIII в. ученый король Кастилии и Леона Альфонс Мудрый, а в средневековых университетах упоминали «сумасшедших пифагорейцев», которые доказывали центральное положение не Земли, а Солнца. Подтверждавшуюся астрономическими наблюдениями гелиоцентрическую систему еще в IV в. до н. э. предложил Аристарх Самосский. Тем не менее только при Копернике в XVI в. она обрела ту социокультурную почву, на которой могла взойти и дать плоды, хотя по-прежнему вызывала смятение среди людей, далеких от науки. Такова судьба и многих изобретений. Так, привычные для нас очки появились только в XIII в., хотя увеличительные стекла использовались задолго до этого (вспомним картины, изображавшие ученых мужей античности и раннего Средневековья). Не было «социального заказа» — массовой потребности. Опять же, в принципе, несложно было догадаться устанавливать линзы одна за другой, и тогда получились бы микроскоп и телескоп, однако появились они, соответственно, в XVI и начале XVII в.! А сколько замечательных идей, «опередивших свое время», оказались похороненными в чуждой им социокультурной почве. Случается, однако, и так, что научные идеи не бывают полностью утрачены, а в той или иной форме проникают в чуждый им стиль мышления, ассимилировавшись, закрепившись в нем и даже оказывая на него влияние. Именно благодаря этому такие представления, как только созреют соответствующие социокультурные условия, вновь «всплывают на поверхность». Так произошло с идеей центрального положения Солнца, так пробилась через толщу веков античная идея атомизма, которую фактически подвергли забвению Средневековье и даже Возрождение.

Бывает и так, что принципиально новые идеи, преодолевая сопротивление косной среды, инерции мышления, прямого противодействия и даже запрета, буквально вынуждают их принять — столь они убедительны. В таких случаях принято говорить о научных революциях. Вместе с тем они исподволь подготавливаются в ходе развития науки — как в ее внутренней логике, так и в сложной, противоречивой социокультурной среде. Надо заметить, что в определенном смысле оказывается полезной и «цепкость» старого — она позволяет сохранить то ценное, что достигнуто в прошлом, позволяет науке избегать разрушительных ломок. В науке, к счастью, не проходит принцип: «Все сотрем, начнем сначала». Конечно, порой приверженность традиции выполняет не только стабилизирующую и регулятивную функцию, но может и заблокировать новое. Характерно, что часто в той или иной науке открытия совершаются учеными, пришедшими из другой области или даже другой науки: они обогащают исследование методами и даже образами своей науки, при этом обладая «свежим», не ограниченным рамками установленных предписаний взглядом на привычные для других вещи. Не будет преувеличением сказать, что междисциплинарные исследования стали велением времени, по крайней мере, со второй половины XX в.

<< | >>

↑

Источник: Торосян В.Г.. История и философия науки : учеб, для вузов. 2012

Еще по теме Проблема «вписанности» в культуру: